“Вы знаете, где находится Эстония?”
“Эстония... Эстония... — задумался чиновник. — Это где-то... там”, — махнул он рукой куда-то вдаль.
“Точно, — сказал Рудольфо. — Скажите спасибо, что у вас был такой хороший учитель по истории и географии!”
Он вытащил голову обратно и отбил чечетку, чередуя ее с основными шагами из каэраяана. Мулатка доброжелательно хихикнула.
С самого начала возле шефа молча стоял очень высокого роста молодой человек.
Фабиан предположил, что это Яак Екабс. Фабиан присмотрелся к нему. У Екабса был светлый ежик, круглые, с сильными линзами очки и относительно длинный нос. Он был на редкость спокойным.
Они прошли таможню.
У выхода стоял на страже полицейский. Рудольфо остановился возле него, погладил висевшие на ремне наручники.
“Я такие носил”, — сказал он с ослепительной улыбкой.
“Неужели?” — был приятно удивлен полицейский.
Рудольфо подмигнул: “Когда меня арестовали и увезли в Сибирь, в лагерь”.
Мулатка попрощалась с ними. Они взяли такси. Выходя из машины, Рудольфо спросил у таксиста: “Вы знаете, где находится Эстония?”
Водитель, пуэрториканец, издал восклицание сожаления и обнажил ряд белых зубов.
“Вы сейчас везли как раз ее представителей, — сказал Рудольфо. — В Эстонии живет один из древнейших оседлых народов. Мы уже пять тысяч лет живем на одном месте”.
“Почему же вы тогда здесь? — спросил водитель с искренним интересом. — Разве вы не уважаете обычаев предков?”
“Мы приехали на встречу с вашим президентом”, — с важным видом вставил Андерсон.
“А-а, — протянул шофер, вовсе не удивившись. — Я подумал, что вы приехали посмотреть на эту большую свинью йоркширской породы, для которой общество защиты животных выторговало пассивное право выбора. Она может голосовать, но не может баллотироваться в органы власти. На мой взгляд, это грубейшая дискриминация. Она встречается у нас в стране сплошь и рядом. Это очень несправедливая страна”.
Они остановились у роскошного отеля под названием “Red Lion”. Традиционный для иностранных делегаций. Как это принято, перед отелем развевались флаги тех государств, представители которых здесь остановились. Сине-черно-белого флага не было видно.
“Как хорошо, что он у нас есть, — обрадовался Рудольфо. — Фабиан, разворачивай!”
Он подошел с флагом к стоящему в дверях швейцару, указал пальцем на небо и что-то объяснил. Швейцар рассмеялся, кивнул и стал высвобождать веревку на флагштоке, прикрепленному к стене.
В номере люкс
Момсен заказал для них номера. Рудольфо остановился в люксе. Другие — в одноместных номерах.
“Встретимся через полчаса”, — произнес Рудольфо. Фабиан распаковал свой чемодан, повесил темный костюм на одну вешалку, сермягу — на другую. Сунул банки с килькой в холодильник и направился в ванную, чтобы принять душ. Как обычно в чужой стране, понадобилось целых пять минут, чтобы разобраться, что именно нужно крутить и как долго, прежде чем потечет в меру теплая вода. Он быстро вытерся и пошел к шефу в номер люкс. В дверях он встретил Андерсона, Екабс и Орвел были уже там. Фабиан думал, что сразу начнется что-то вроде летучки, уточнят план действий, распределят фронт работ, все получат личные задания и так далее. Но нет — шеф, кажется, с этим не торопился.
Его пыльник был наброшен на спинку кресла. По всем признакам Рудольфо, как только зашел, сразу включил новости CNN и теперь сосредоточенно их слушал. В клубах дыма “Марии Манчини”. Даже чемодан не был открыт. Когда появилась очередная реклама презервативов, шеф дал распоряжение Андерсону, чтобы тот принес ему все сегодняшние ведущие газеты.
Андерсон пошел, но было видно, что он задет, потому что, по его мнению, мальчиком на побегушках должен быть Орвел. Словно прочитав его мысли, шеф незамедлительно произнес: “Я послал его, потому что Юри не знает, какие газеты ведущие. Это не его специфика”.
“И правда, не моя”, — простодушно усмехнулся Орвел и сел на стул в углу, откуда он за всеми мог наблюдать, сложил руки на коленях и начал крутить большими пальцами.