Триумф
Хотя и этим утром, как обычно, к ним заходила Рутть Ныммелийватеэ со своим традиционным термосом, мало-помалу их начал одолевать голод. Успех в резиденции и хвалебные отзывы журналистов это, конечно, приятно, но ими сыт не будешь. И, как назло, никто не пригласил их в этот день ни на обед ни на ужин. Фабиан, Екабс и Андерсон решили пойти перекусить в Макдоналдс. По крайней мере, это их кошелек позволял, несмотря на безумные траты на такси. Возник только один вопрос: звать с собой Рудольфо или нет? Они решили в пользу первого варианта и, похоже, поступили правильно. Шеф был доволен.
Когда они стояли в ожидании своей порции картофеля-фри, шеф задал хлопотавшему за стойкой смуглому юнцу — он мог быть из Пакистана — свой традиционный вопрос:
“Вы знаете, что такое Эстония?”
“Нет, — засмеялся юнец, выдавливая кетчуп в их пакетики с картошкой. — А с чем это едят?”
“Это не едят, — улыбнулся Рудольфо. — Это самая демократичная страна в мире. Там даже президенты ходят в Макдоналдс”.
Потом они посидели в уличном кафе и полакомились мороженым с клубникой.
“Интересно, они нас все-таки зарегистрируют или нет?” — подумал вслух Андерсон, сунув клубнику в рот.
Вера шефа была непоколебима.
“Они все равно вынуждены будут это сделать. Зачем им лишнее пятнышко на их совести и репутации? Разумеется, глушитель для личного автомобиля им важнее, чем наша независимость. Поэтому они вряд ли посвятят этому вопросу более двух минут. Причем они могут это сделать, стоя рядом над писсуарами!”
“Хи-хи-хи!” — захихикал Орвел, ожидающий их у входа в резиденцию.
“О-о, и ты тоже здесь”, — удивился Рудольфо.
Шеф в виде исключения попросил Андерсона уже вечером принести несколько газет. Естественно, ему было интересно узнать, что там о них пишут. Разумеется, напечатано было мало. О них написали в рубрике “Жизнь и люди”. Статейка называлась: “У мужчин маленького государства красивые ноги”, там в основном сообщалось об умении Рудольфо танцевать. Вечером по телевизору снова показывали американский футбол.
Один верзила сумел пройти с мячом целых двадцать шесть метров и заслужил аплодисменты зрителей.
Независимость регистрируют
Шеф был прав. На дежурном столе отеля их ждало сообщение, чтобы они явились в канцелярию иностранных дел в половине первого. В качестве обоснования было написано: “Собеседование”. И с большой вероятностью после этого должна была последовать регистрация независимости Эстонии в соответствующем кабинете.
На этот раз они решили сэкономить деньги на такси и пошли пешком через весь город. Орвела Рудольфо отправил в зоопарк.
В регистратуре на нижнем этаже уже знакомого огромного здания в зелени сада за железными воротами они получили свой номер. Их было четверо, но в регистратуре сказали, что поскольку кабинеты маленькие, принять могут только двоих. Остальным посоветовали пойти в бар и выпить кофе. Кофе здесь был дорогой, и им, как представителям бедного государства, выдали соответствующий ваучер. Решили, что на прием пойдут Рудольфо и Андерсон. Они остались дожидаться на обитой кожей скамье за дверью в длинном коридоре. Фабиан и Екабс отправились в бар.
Минуты бежали быстро. С утра прошло достаточно времени, и после двух чашек кофе Фабиану понадобилось пойти в туалет. Огромный мраморный туалет напоминал станцию метро в Москве или в Петербурге. Он закрылся в кабине. Сразу вслед за ним в просторное помещение вошла компания. Послышался разговор двух человек. Они остановились у писсуаров довольно близко к кабине Фабиана. Фабиан затаил дыхание.
Один сказал:
“Ну что, дадим им это признание. Этот их руководитель такой забавный”.
“Он чертовски здорово танцевал”, — ответил второй.
“Да, чертовски здорово”, — согласился первый.
“Только... — продолжил второй и сделал небольшую паузу, во время которой, видимо, отряхнул свой член. — Так танцевали в тридцатых годах на студенческих балах в Оксфорде”.
“Да, но мне нравится ретро, — произнес первый. — Хиллари тоже сказала, что в этом человеке есть что-то библейское. Что-то от ветхозаветного пророка”.
“Ну, так и быть, дадим им это признание. Ты сам зайдешь к Нэнси и скажешь, чтобы она заполнила бланк? Хотя я и сам могу это сделать”.
“По рукам”, — произнес первый.
“Подожди, я вытру”. — Тут зашумело электрическое полотенце.
Сердце Фабиана забилось от волнения.
“Ну как, будешь продавать акции Моторса или подождешь?” — спросил первый.
Ответа Фабиан не услышал, потому что дверь с тихим щелчком закрылась за уходящими.
Бал и окочательный триумф