- Суднооо, слева по бортууу! - отчаянно закричал гнездовой. Ногу его замотали в лубок и поднимали на вышку при помощи тросов.
- Что за флаг?
- Рыбий скелет на черном фоне! Рыба улыбается.
- Ааа "Счастливая вобла!" - пират ухмыльнулся, резко став на похожим на флаг союзников. - Не меняй курс, это свои! Встретим салютом!
- Там у них проблемы! - доложил гнездовой.- Слишком часто курс меняют - то влево уходя, то вправо!
- А, опять Зирх у руля! Оставь их, потом дадим, а то зашибут еще ненароком!
Корабль чуть изменил курс, проплыв мимо другого, поменьше, который плавал кругами.
- А ты чего встала, шагай давай!- Алису грубо толкнули в спину.
- А может, договоримся? - старая амиральская привычка мигом дала о себе знать.
- Я те договорюсь! Вперед!
- На доску! На доску! На доску! - гомонили пираты.
Девушка увидела, как впереди нее показалась длинная шатающаяся доска, которая выходила в самое море.
- На эту что ли?
- Живее!
Алиса сделала шаг, другой... как ни странно, но страшно ей не было. Она умела неплохо плавать.
Третий, четвертый...
Принцесса глянула вниз. И совсем не глубоко! Вот только плыть- то куда?
Можно, конечно, попробовать догнать вплавь тот кружащийся на одном месте кораблик, но как ее там примут - неизвестно.
Девушка вновь глянула вниз. Поверхность забурлила, и оттуда стремительно выскочил огромный лупоглазый монстр. Пасть чудища захлопнулась настолько быстро, что Алиса даже не успела испугаться.
В это утро Мейстер Рафаэлла по прозвищу Кровавое Солнышко поднялась пораньше. Ей предстоял напряженный день.
Сегодня исполнялось ровно сто лет со дня основания Закрытой Женской Полицейской Академии и женщина, как его основатель и хранитель традиций, должна была выступить с торжественной речью.
Институту исполнялось сто лет. Нетрудно было догадаться, что самой Рафадле было...чуточку больше.
Мейстер накинула свой любимый домашний халатик с веселым орнаментом из обезглавленных людей, быстро проскочила МИМО зеркала и распахнула двери.
Служанка, которая каждое утро подавала мейстеру свежий кофе, тоненько заорала и упала в обморок. Кофе покатился на ковер.
Рафаэлла, как и все мейстеры, использовала исключительно гранулированные кофе, вино, чернила ( для письма, не для питья), иначе бы попросту разорилась на уборщицах. Дом ее, как и все дома слуг ГеФорса, был отделан в белых тонах.
- Кхе- кхе!
Мейстер недовольно кашлянула. Жуткий старушечий кашель не имел ничего общего с тонкими трелями подыхающей ласточки, которые обычно издавала женщина. Рядом с ней мигом оказался дворецкий.
Мужчина служил у нее более пятидесяти лет и при виде утренней госпожи лишь слегка вздрогнул. Рафаэлла его не осуждала. С утра она являла собой зрелище для сильных духом.
- Это что?- женщина недовольно вздернула носик.
Утренняя Рафаэлла вздергивала носик исключительно при помощи пальцев.
- А! - дворецкий равнодушно пожал плечами, рассматривая неподвижное тело.- Это - наша новенькая, она привыкнет.
- Все готово?
- Да, мейстер, все необходимое ожидает вас в вашей ванной.
- В какой конкретно?
- В двадцать пятой. В той, которая предназначена специально для подготовки к праздникам.
- Зеркала подготовили надлежащим образом? - мейстер плотнее запахнула халат, чтобы не смущать дворецкого голой грудью.
Рафаэлла искренне считала, что ее грудью можно кого- то смутить. Но те времена прошли окончательно и бесповоротно. Теперь ее грудью можно было только пугать.
Мужчина отступил на шаг и почтительно поклонился. Женщина боязливо выглянула в коридор. Рафаэлла дневная и вечерняя горделиво прошлась бы во всем своем блеске, поглядывая на слуг как на копошащихся под ногами тараканов. Слуги уже изучили привычки хозяйки, и в это время старались реже попадаться ей на глаза.
Рафаэлла утренняя сама боялась встретить кого- либо. Бывали случаи, когда ее принимали за бродяжку и вышвыривали прочь из дома собственные охранники.
Вышвыривали, а потом дружно пытались сосчитать собственные пальцы.
Служили у Рафаэллы, в большинстве своем, бедные амиральцы. Те слуги, у которых были маленькие дети, собирали пальчики в специальную коробочку, сушили и использовали в качестве счетных палочек в школе.
Это была минутка идиотского юмора, а мы продолжаем.