Персонал начал расходиться.
- Ральф! - дружок Уитроу вынырнул буквально из ниоткуда и, как всегда, был бодр, свеж и весел.- Угадай, что я тебе принес?
- Дарственную на космический надел ?
-Лучше!
В его руках, как по мановению тек - стика, возникла связка маленьких флешек. Вид флешки имели вполне благопристойный, однако Ральф знал - ему достаточно залить на свой комм содержимое хотя бы одной - и ГеФорс даст фетву на его сожжение.
Но ему было плевать. Затаив дыхание, парень взял связку в руки и вдохнул ее запах. Уитроу на всякий случай слегка отодвинулся. Со стороны дружок здорово напоминал блаженного.
-Сколько?
-Ральф, как не стыдно! Ты же мой друг!
-Бесплатно?
-Сто метов!
- Да, все, что ты хочешь!
- А с вами - рукоблудами, хорошо иметь дело! - загоготал Уитроу, проверяя сообщение о перечислении единиц.
Одна из флешек перекочевала в руки тестировщика. Он подсоединил ее к дисплею, привычно проигнорировал предупреждение ГеФорса о том, что его ждет на том свете за просмотр подобного и начал копирование.
По правде говоря, парень сильно сомневался, что на том свете вообще хоть что - то кроме вакуума, так смысл отказывать себе в маленьких радостях?
-А что тут?
-Для тебя - все самое лучшее. Лично подбирал!
-Может еще и сам участвовал?
-Не, не взяли, сказали, красивый слишком! А там - конфетки просто: "Горячие поршни 848", "Тройной бластер"...
-"Вибропузики"? Да у меня сестра младшая такое смотрела, когда маленькая была!
-Моя тоже! Помнишь, какие у них были антенны на головах?
-Ну!
-Так вот, теперь они чуть ниже.
-А! А про женолюбок есть?
Девочки, которые любят девочек, всегда были его тайной слабостью и Уитроу был единственным, перед кем Ральф не стеснялся показать свое истинное лицо. Друг его прекрасно понимал, ибо сам был таким же.
- Загрузка завершена! Приятного просмотра, извращенец! - сообщила панель голосом Каны. Ральф вздохнул. Вредная кураторша успела влезть и сюда.
Тестировщик привычно удалил виртуальную проекцию девушки и вернул другу священные четки. Вечерок обещал быть бурным.
424 галактический сентери
Гексакль Амирала
Стольный город Баллатон
Борцы за свободу Амиралы были настолько бедны, что проводили свои совещания в актовом зале полуразрушенной школы.
Перед широкой сценой располагались ряды неудобных, привинченных к полу кресел, в некоторых сидениях еще можно было найти старые чешки. Те, кто их находил, очень радовались, ибо это означало, что их дети не будут ходить босиком.
На потолке висели слабенькие люминесцентные лампочки, работающие от солнечных батареек. В это время года, солнце показывалось в Амирале довольно редко. Весна здесь была сырой и дождливой, поэтому совещания всегда проходили в атмосфере легкой интимности.
Собрание открыли с опозданием, так как пришлось ждать тех членов сопротивления, которые добирались до штаб - квартиры пешком. То есть, практически всех.
Народ Амиралы настолько обнищал под пятой злобного тирана - гранд Мейстера Каппарина, что у них даже не было денег, чтобы купить себе билет на грави - трамвай, а у некоторых, вроде вурдаланина Дарю, который прилетел с планеты Дризди, ног не было как таковых, а со щупальцами в городской транспорт не пускали.
Стоящий за трибуной человек обвел копошащийся перед ним муравейник угрюмым взглядом. Он был невысокого роста, коренастый, крепкий, однако без малейшего намека на лишний вес. Одет он был в бежевую куртку и брюки из грубой ткани.
Таких людей спокойно можно было встретить в соседней булочной, и ты будешь очень удивлен, когда этот забитый очкарик наставит на тебя карманный плазмотрон и потребует отдать свою коврижку.
При покойном короле он был первым советником.
Это, наверное, был, единственный в истории случай, когда советник не зачеркивал дни в календаре, ожидая кончины монарха. Он был настоящим Первым Советником и Лучшим Другом. Именно так, оба слова с большой буквы.
У него было простое, незапоминающееся лицо, серые глаза и обычная стрижка -"Блин - горшок."
Для лидера сопротивления внешность была просто идеальной. Никакой шпион не запомнит, а если даже и запомнит, ловить такого будет бесполезным делом. Придется пересажать половину всего Баллатона.
Советник с некоторой грустью смотрел на бестолково копошащийся, то и дело ерзающий на местах выводок. Ни дисциплины, ни собранности.
Однако привередничать не приходилось - это были единственные, кто хоть как - то верил в их дело, и был готов (по крайней мере, на словах) сложить голову за родное отечество.