- Сообщений не было? – Спросил Матвей Алексеевич, подходя к столу.
- Нет. – Коротко ответил я и положил пластиковый ключ на стол.
- Прошел уже год. – Матвей Алексеевич тяжело вздохнул, отвернулся и пошел к двери.
- Да. – Я поморщился от резкого запаха алкоголя, который исходил от Матвея Алексеевича.
- Это была жертва.
- Что? – Переспросил его я.
- Время взяло свою плату за эксперименты. – Он повернулся и взглянул на меня. Его взгляд был пустой, а на лице читалось отчаяние.
- Матвей Алексеевич, что случилось? – Ничего не, ответив, он отвернулся и вышел из кабинета.
Я работал у себя в кабинете над составлением графиков полетов, которые я должен был показать руководству и услышал истошный женский крик. Я подумал, что мне показалось, но через секунду послышались рыдания и всхлипы. Я выбежал из кабинета, даже не закрыв его, и увидел стоящую у стены плачущую женщину.
- Что? Что случилось? – Я взял ее за руки и начал трясти.
- Там…он… - У нее начиналась истерика, и разобрать ее речь было не возможно.
Я пошел по коридору до конца и увидел, что дверь кабинета, где сидел, Матвей Алексеевич была широко открыта. С ужасом я подошел к двери и увидел, что за столом сидел Матвей Алексеевич, а рядом стоял выключенный робот. Я переступил порог кабинета и подошел к столу. Его голова была повернута на бок, а глаза широко открыты. Половина туловища лежало на столе. На виске виднелась небольшая рана, из которой текла кровь. В руке он сжимал белый лист. Я взял его в руки и, развернув, увидел строки, которые были написаны размашистым почерком: Роберт прости. Ты был прав. Во всем виноват я.
Неожиданно меня кто-то отшвырнул от стола и бросил на пол лицом вниз.
- Лежать! – Прокричал человек из службы безопасности.
Я смял бумажку в руке и незаметно положил ее в карман брюк.
***
Я решил зайти в ресторан фаст-фуда и купить большой бургер с двойной котлетой. Когда кассир отдал мне его в руки, бургер был горячий и сочный. С краев стекал соус, но я не стал, есть его сразу. Завернув в бумажный пакет, я купил стакан колы со льдом и пошел во двор, где когда-то жил.
Последние шесть дней я приходил сюда, чтобы увидеть знакомое лицо и попросить помощи. Но, ни жену, ни друга, ни дочку за это время я почему-то не заставал. Может Марта переехала и забрала с собой дочку? Нет. Этого я точно не смогу выдержать. Если я потеряю общение с дочкой и Мартой, то не смогу жить, так как это единственные люди, которым я могу доверять.
Я был полностью дезориентирован в этом городе, и мне нужна была помощь.
Я пришел во двор, который покинул чуть больше года назад и, чтобы сразу не шокировать родных своим видом решил сесть на скамью возле соседнего подъезда. Из бумажного пакета я достал бургер и начал спешно смаковать его во рту. Ел потихоньку, чтобы не было болей в желудке, ведь последние три месяца я практически ничего не ел и весил около 50 килограмм, наверное.
Если я сегодня их не встречу, то мне вновь придется идти пешком за город, чтобы провести ночь в полу разбитом космическом корабле. Я искренне не понимал, что мне делать дальше и просто хотел увидеть Марту и дочку.
Я не знаю, выжила ли мама, но на ее глаза я не хотел попадаться, чтобы не вызвать кучу вопросов последующих моему прибытию. Я выглядел, мягко говоря, ужасно и мне нужно было наладить общение с Мартой, чтобы дальше понять, что же мне делать.
Залпом я выпил стакан колы и засунул остатки в бумажный пакет. Улица была пустынна, так как все люди находились на работе. Я начал осматривать двор, затем машины, окна домов, небо и тут вдруг я услышал голос.
- Ты взял билеты? – Сказала Марта.
Я посмотрел в сторону, откуда слышался голос и не поверил своим глазам. Марта стояла возле подъезда, а рядом с ней Максим. Он держал складную коляску, а Марта ребенка укутанного в теплые вещи. Лица малышки было не разглядеть, поэтому мой взор приковала Марта. Ее фигура была стройной и изящной. Волосы были убраны в высокий пучок, а когда она повернулась я смог увидеть, что на ней надето бежевое обтягивающее платье, а сверху тонкий расстегнутый плащ, на худых ножках были лаковые черные туфли.
В этот момент я хотел закричать изо всех сил: Марта, любимая. Но я решил повременить, чтобы не пугать ни ее, ни малышку. Я быстро надел на голову капюшон мешковатой толстовки, чтобы закрыть свое лицо и стать незаметным. Руки запустил в карманы толстовки и начал теребить кусок плотной ткани.
- Да. – Ответил Максим и достал кожаное портмоне. После долгих поисков он достал бумаги и показал их Марте.
После этого он раскрыл коляску, и Марта отдала ребенка в руки Максима. Он нагнулся и положил малышку в коляску.
- Ты все взяла для Евы? – Спросил Максим, поправляя одеяльце.
- Конечно. – Марта улыбнулась. – Мы так долго планировали полететь на Марс, что я не верю, что этот день настал.
Ева, - подумал я, - ее зовут Ева. Как символ первой женщины на Земле и как символ первого ребенка в нашей семье.
Марта пошла к машине, видимо, открыть ее, а Максим шагал с коляской сзади.
Я вынул из кармана кусок троса. Перебрал пальцами, кусок грубой ткани и осмотрел его. Сжав в руке плотно оранжевую ткань, я встал со скамьи и начал двигаться в сторону их машины. Подойдя почти вплотную Марта, обратила на меня внимание и повернула голову в мою сторону. Пару взмахов ее ресниц предали мне уверенности, и я расстегнул толстовку и рукой убрал капюшон назад.