| А когда мы запрем в карцер Стэндинга и тех сорок молодцов, у нас довольно будет времени разыскать динамит. |
| "If we have to tear the prison down stone by stone," Captain Jamie added valiantly. | -- Даже если бы для этого пришлось не оставить камня на камне, -- храбро ответил капитан Джэми. |
| That was six years ago. | Это происходило шесть лет назад. |
| In all the intervening time they have never found that non-existent explosive, and they have turned the prison upside-down a thousand times in searching for it. | За все это время они не нашли несуществующего динамита, хотя тысячу раз перевернули тюрьму вверх дном, разыскивая его. |
| Nevertheless, to his last day in office Warden Atherton believed in the existence of that dynamite. | Тем не менее до последнего момента своей службы смотритель Этертон верил в существование динамита. |
| Captain Jamie, who is still Captain of the Yard, believes to this day that the dynamite is somewhere in the prison. | Капитан Джэми, все еще состоящий начальником тюремного двора, и сейчас убежден, что в тюрьме спрятан динамит. |
| Only yesterday, he came all the way up from San Quentin to Folsom to make one more effort to get me to reveal the hiding-place. | Не далее как вчера он приехал из Сан-Квэнтина в Фольсом, чтобы сделать еще одну попытку узнать место, где спрятан динамит. |
| I know he will never breathe easy until they swing me off. | Я знаю, что он свободно вздохнет, когда меня повесят. |
| CHAPTER III | ГЛАВА III |
| All that day I lay in the dungeon cudgelling my brains for the reason of this new and inexplicable punishment. | Весь этот день я пролежал в карцере, ломая себе голову над причиной обрушившейся на меня новой и необъяснимой кары. |
| All I could conclude was that some stool had lied an infraction of the rules on me in order to curry favour with the guards. | Я додумался только до одного: какойнибудь шпик, подмазываясь к сторожам, донес, что я нарушаю тюремные правила. |
| Meanwhile Captain Jamie fretted his head off and prepared for the night, while Winwood passed the word along to the forty lifers to be ready for the break. | В то время как капитан Джэми волновался, дожидаясь ночи, Винвуд передал сорока заговорщикам, чтобы они готовились к побегу. |
| And two hours after midnight every guard in the prison was under orders. This included the day-shift which should have been asleep. | В два часа пополуночи вся тюремная стража была на ногах, не исключая дневной смены, которой полагалось спать в это время. |
| When two o'clock came, they rushed the cells occupied by the forty. The rush was simultaneous. | Когда пробило два часа, они бросились в камеры, занятые сорока заговорщиками. |
| The cells were opened at the same moment, and without exception the men named by Winwood were found out of their bunks, fully dressed, and crouching just inside their doors. | Все камеры отворились в один и тот же момент, и все лица, названные Винвудом, оказались на ногах, совершенно одетые; они прятались за дверями. |
| Of course, this was verification absolute of all the fabric of lies that the poet-forger had spun for Captain Jamie. | Разумеется, это подтвердило в глазах капитана Джэми все измышления Винвуда. |
| The forty lifers were caught in red-handed readiness for the break. | Сорок вечников были пойманы врасплох на приготовлениях к побегу. |
| What if they did unite, afterward, in averring that the break had been planned by Winwood? | Что из того, что они все впоследствии единогласно утверждали, что побег был задуман Винвудом? |
| The Prison Board of Directors believed, to a man, that the forty lied in an effort to save themselves. | Комитет тюремных директоров, от первого до последнего человека, был убежден, что эти сорок каторжников лгут, выгораживая себя. |
| The Board of Pardons likewise believed, for, ere three months were up, Cecil Winwood, forger and poet, most despicable of men, was pardoned out. | Комитет помилований был того же мнения, ибо не прошло и трех месяцев, как Сесиль Винвуд, поэт и мазурик, презреннейший из людей, получил полное помилование и был освобожден из тюрьмы. |
| Oh, well, the stir, or the pen, as they call it in convict argot, is a training school for philosophy. | Тюрьма -- превосходная школа философии. |
| No inmate can survive years of it without having had burst for him his fondest illusions and fairest metaphysical bubbles. | Ни один обитатель ее не может прожить в ней годы без того, чтобы не отрешиться от самых дорогих своих иллюзий, без того, чтобы не лопнули самые радужные его метафизические пузыри. |
| Truth lives, we are taught; murder will out. | Нас учат, что правда светлее солнца и что преступление всегда раскрывается. |
| Well, this is a demonstration that murder does not always come out. | Но вот вам доказательство, что не всегда так бывает! |
| The Captain of the Yard, the late Warden Atherton, the Prison Board of Directors to a man-all believe, right now, in the existence of that dynamite that never existed save in the slippery-geared and all too-accelerated brain of the degenerate forger and poet, Cecil Winwood. | Начальник тюремного двора, смотритель Этертон, комитет тюремных директоров -- все они до единого и сейчас верят в существование динамита, который никогда не существовал, а был только изобретен лживым мозгом дегенерата сыщика и поэта Сесиля Винвуда. |
| And Cecil Winwood still lives, while I, of all men concerned, the utterest, absolutist, innocentest, go to the scaffold in a few short weeks. * * * * * | И Сесиль Винвуд жив, а я, невиннейший из всех привлеченных к этому делу людей, через несколько недель пойду на виселицу.
|