| I was not unaware of my own honesty and worth; but I was equally aware of the honesty and worth of my companions, so that it perplexed me how God could decide so fine-balanced and delicate a matter. | Я сознавал, что поступаю честно и достойно, но знал, что таково же поведение и моих двух товарищей, и недоумевал: как Бог разрешит столь щекотливое дело? |
| The captain, as was his right and due, drew first. | Капитан, как оно и следовало, тянул жребий первым. |
| After his hand was in the hat he delayed for sometime with closed eyes, his lips moving a last prayer. | Засунув руку в шапку, он закрыл глаза, помешкал немного, и губы его шевелились, шепча последнюю молитву. |
| And he drew a blank. | Он вытащил пустой номер. |
| This was right-a true decision I could not but admit to myself; for Captain Nicholl's life was largely known to me and I knew him to be honest, upright, and God-fearing. | Это было правильно -- я не мог не сознаваться, что это было правильное решение; ибо жизнь капитана хорошо была известна мне; я знал, что это честный, прямодушный и богобоязненный человек. |
| Remained the surgeon and me. | Остались мы с доктором. |
| It was one or the other, and, according to ship's rating, it was his due to draw next. | По корабельному этикету, он должен был тянуть следующим. |
| Again we prayed. | Опять мы помолились. |
| As I prayed I strove to quest back in my life and cast a hurried tally-sheet of my own worth and unworth. | Молясь, я мысленно окинул взором всю свою жизнь и наскоро подвел итог моим порокам и достоинствам. |
| I held the hat on my knees with Captain Nicholl's hat over it. | Я держал шляпу на коленях, накрыв ее шляпой капитана Николя. |
| The surgeon thrust in his hand and fumbled about for some time, while I wondered whether the feel of that one brown thread could be detected from the rest of the ravel. | Доктор засунул руку и копался в течение некоторого времени, а я любопытствовал: можно ли нащупать коричневую нитку, выделив ее из прочих нитей бахромки? |
| At last he withdrew his hand. | Наконец он вытащил руку. |
| The brown thread was in his piece of cloth. | Коричневая нитка оказалась в его куске ткани! |
| I was instantly very humble and very grateful for God's blessing thus extended to me; and I resolved to keep more faithfully than ever all of His commandments. | Я мгновенно ощутил великое смирение и благодарность Господу за оказанную им мне милость и дал обет добросовестнее, чем когда-либо, исполнять все его заповеди. |
| The next moment I could not help but feel that the surgeon and the captain were pledged to each other by closer ties of position and intercourse than with me, and that they were in a measure disappointed with the outcome. | В следующую же секунду я почувствовал, что доктор и капитан связаны друг с другом более тесными узами положения и близости, чем со мною, и что они до некоторой степени разочарованы исходом метания жребия... |
| And close with that thought ran the conviction that they were such true men that the outcome would not interfere with the plan arranged. | Наряду с этой мыслью шевелилось убеждение, что исход нисколько не повлияет на выполнение плана, на который решились эти славные люди. |
| I was right. | Я оказался прав! |
| The surgeon bared arm and knife and prepared to open a great vein. | Доктор обнажил руку и лезвие ножа и приготовился вскрыть себе большую вену. |
| First, however, he spoke a few words. | Но прежде он сказал небольшую речь. |
| "I am a native of Norfolk in the Virginias," he said, "where I expect I have now a wife and three children living. | -- Я уроженец Норфолька, в Виргинии, -- сказал он, -- где еще живы, я думаю, моя жена и трое детей. |
| The only favour that I have to request of you is, that should it please God to deliver either of you from your perilous situation, and should you be so fortunate as to reach once more your native country, that you would acquaint my unfortunate family with my wretched fate." | Одной только милости прошу от вас: если Богу угодно будет избавить кого-нибудь из вас от гибельного положения и ниспослать вам счастье увидеть отчизну -- пусть он ознакомит мою несчастную семью с моей скорбной судьбой... |
| Next he requested courteously of us a few minutes in which to arrange his affairs with God. | Затем он попросил у нас несколько минут отсрочки, чтобы уладить свои счеты с Богом. |
| Neither Captain Nicholl nor I could utter a word, but with streaming eyes we nodded our consent. | Ни я, ни капитан Николь не в состоянии были вымолвить слова; глаза наши застилали слезы, и мы только кивнули в знак согласия. |
| Without doubt Arnold Bentham was the best collected of the three of us. | Без сомнения, Арнольд Бентам держал себя спокойнее всех. |
| My own anguish was prodigious, and I am confident that Captain Nicholl suffered equally. But what was one to do? | Я лично страшно волновался и уверен, что капитан Николь страдал не меньше моего, но что же было делать? |
| The thing was fair and proper and had been decided by God. | Вопрос был решен самим Господом. |
| But when Arnold Bentham had completed his last arrangements and made ready to do the act, I could contain myself no longer, and cried out: | Но когда Арнольд Бентам кончил свои последние приготовления и собрался приступить к делу, я не мог больше выдержать и вскричал: |
| "Wait! | -- Погодите! |
| We who have endured so much surely can endure a little more. | Мы столько страдали -- неужели мы не можем потерпеть еще немного? |
| It is now mid-morning. | Сейчас только утро. |
| Let us wait until twilight. |