Выбрать главу
И вот я сижу в государственной тюрьме Фольсома, в Коридоре Убийц, и ожидаю дня, назначенного государственной машиной, -- дня, в который слуги государства уведут меня туда, где, по их твердому убеждению, царит мрак, -мрак, которого они страшатся, -- мрак, который рождает в них трусливые и суеверные фантазии, который гонит этих слюнявых и хнычущих людишек к алтарям божков, созданных их страхом и ими очеловеченных.
No; I shall never be Dean of any college of agriculture.Нет, не быть мне никогда деканом агрономического отделения!
And yet I knew agriculture.А ведь я знал агрономию.
It was my profession.Это моя специальность.
I was born to it, reared to it, trained to it; and I was a master of it.Я родился для земледелия, воспитывался на сельском хозяйстве, обучался сельскому хозяйству и изучил сельское хозяйство.
It was my genius.В нем я был гениален.
I can pick the high-percentage butter-fat cow with my eye and let the Babcock Tester prove the wisdom of my eye.Я на глаз берусь определить, какая корова дает самое жирное молоко, -- и пусть специальным прибором проверяют меня!
I can look, not at land, but at landscape, and pronounce the virtues and the shortcomings of the soil.Довольно мне взглянуть не то что на землю, а хотя бы на пейзаж -- и я перечислю вам все достоинства и недостатки почвы.
Litmus paper is not necessary when I determine a soil to be acid or alkali.Мне не нужна лакмусовая бумажка, чтобы определить, щелочна или кислотна данная почва.
I repeat, farm-husbandry, in its highest scientific terms, was my genius, and is my genius.Повторяю: сельское хозяйство, в высшем научном значении слова, было моим призванием и остается моим призванием; в нем я гениален.
And yet the state, which includes all the citizens of the state, believes that it can blot out this wisdom of mine in the final dark by means of a rope about my neck and the abruptive jerk of gravitation-this wisdom of mine that was incubated through the millenniums, and that was well-hatched ere the farmed fields of Troy were ever pastured by the flocks of nomad shepherds!А вот государство, включающее в себя всех граждан государства, полагает, что оно может при помощи веревки, затянутой вокруг моей шеи, и толчка, выбивающего табуретку из-под ног, загнать в последнюю тьму все эти мои знания, всю ту мудрость, которая накоплялась во мне тысячелетиями и была зрелой еще до того, как поля Трои покрылись стадами кочующих пастухов.
Corn?Зерно?
Who else knows corn?Кто же знает зерно, как не я?
There is my demonstration at Wistar, whereby I increased the annual corn-yield of every county in Iowa by half a million dollars.Познакомьтесь с моими показательными опытами в Уистаре, при помощи которых я повысил ценность годового урожая зерна в каждом графстве Айовы на полмиллиона долларов.
This is history.Это исторический факт.
Many a farmer, riding in his motor-car to-day, knows who made possible that motor-car.Многие фермеры, разъезжающие сейчас в собственных автомобилях, знают, кто дал им возможность кататься на автомобиле.
Many a sweet-bosomed girl and bright-browed boy, poring over high-school text-books, little dreams that I made that higher education possible by my corn demonstration at Wistar.Пышногрудые девушки и яснолицые юноши, склонившиеся над университетскими учебниками, не подозревают, что это я, моими прекрасными опытами в Уистаре, дал им возможность получать высшее образование.
And farm management!А управление фермой?
I know the waste of superfluous motion without studying a moving picture record of it, whether it be farm or farm-hand, the layout of buildings or the layout of the farm-hands' labour.Я знаю вред лишних движений, не изучая кинематографических снимков; знаю, годится ли данная земля для обработки, знаю стоимость стройки и стоимость рабочих рук.
There is my handbook and tables on the subject.Познакомьтесь с моим руководством и с моими таблицами по этому вопросу.
Beyond the shadow of any doubt, at this present moment, a hundred thousand farmers are knotting their brows over its spread pages ere they tap out their final pipe and go to bed.Без всякого хвастовства скажу, что в этот самый момент сотня тысяч фермеров сидит и морщит лоб над развернутыми страницами этого учебника, перед тем как выколотить последнюю трубку и лечь спать.
And yet, so far was I beyond my tables, that all I needed was a mere look at a man to know his predispositions, his co-ordinations, and the index fraction of his motion-wastage.Но мои знания были настолько выше моих таблиц, что мне достаточно было взглянуть на человека, чтобы определить его наклонности, его координации и коэффициент его лишних движений.
And here I must close this first chapter of my narrative.Я кончаю первую главу моего повествования.
It is nine o'clock, and in Murderers' Row that means lights out.Уже девять часов, а в Коридоре Убийц это значит, что надо тушить огонь.
Even now, I hear the soft tread of the gum-shoed guard as he comes to censure me for my coal-oil lamp still burning. As if the mere living could censure the doomed to die!Я уже слышу глухое шлепанье резиновых подошв надзирателя, спешащего накрыть меня за горящей керосиновой лампой и изругать -словно бранью можно обидеть осужденного на смерть!.