| Heart-high, I say, my rapier entered Pasquini's side on the right, but it did not emerge, on the left, for, well-nigh through him, it met a rib (oh, man-killing is butcher's work!) with such a will that the forcing overbalanced him, so that he fell part backward and part sidewise to the ground. | Как я уже сказал, моя рапира вошла в тело Пасквини на высоте сердца, с правой стороны, но она вышла с левой, ибо, почти пронзив его, она встретила ребро (о, убиение человека -- работа мясника!) с такой силой, что он потерял равновесие и упал наземь не то навзничь, не то боком. |
| "A pleasant journey, Pasquini," I laughed to him in my red anger. "Pray hasten, for the grass where you lie is become suddenly wet and if you linger you will catch your death of cold." | -- Счастливого пути, Пасквини! -- злобно засмеялся я. -- Поторопитесь, потому что трава под вами вдруг намокла, и если вы еще замешкаетесь, то рискуете умереть от простуды! |
| When I made immediately to begin with de Goncourt, Bohemond protested that I should rest a space. | Когда я выразил намерение тотчас же начать бой с де Гонкуром, Боэмон запротестовал и потребовал, чтобы я отдохнул немного. |
| "Nay," I said. "I have not properly warmed up." And to de Goncourt, "Now will we have you dance and wheeze-Salute!" | -- Нет, -- сказал я. -- Я еще даже не согрелся как следует. -- И я обратился к Гонкуру. -- Теперь мы заставим вас поплясать и попыхтеть... |
| De Goncourt's heart was not in the work. | Видно было, что сердце де Гонкура не лежит к этому делу. |
| It was patent that he fought under the compulsion of command. | Ясно было, что он дерется по приказу. |
| His play was old-fashioned, as any middle-aged man's is apt to be, but he was not an indifferent swordsman. | Фехтовал он старомодно, как дерутся пожилые люди, но боец он был неплохой. |
| He was cool, determined, dogged. | Он был холоден, решителен, настойчив. |
| But he was not brilliant, and he was oppressed with foreknowledge of defeat. | Но он не обладал проворством, и, кроме того, его угнетало сознание неизбежности поражения. |
| A score of times, by quick and brilliant, he was mine. | Раз двадцать по крайней мере он был в моих руках, но я воздерживался. |
| But I refrained. I have said that I was devilish-minded. | Я уже говорил, что решил в этот вечер быть сатаной. |
| Indeed I was. | Так оно и было. |
| I wore him down. | Я нещадно изводил его. |
| I backed him away from the moon so that he could see little of me because I fought in my own shadow. | Я повернул его лицом к луне, так что он плохо видел меня, я же дрался в своей собственной тени. |
| And while I wore him down until he began to wheeze as I had predicted, Pasquini, head on hand and watching, coughed and spat out his life. | И пока я изводил его, добившись, что он действительно начал пыхтеть и задыхаться, Пасквини, опиравшийся головой на руку и наблюдавший нас, выкашливал и выхаркивал свою жизнь. |
| "Now, de Goncourt," I announced finally. "You see I have you quite helpless. | -- Ну, де Гонкур, -- объявил я наконец, -- вы видите, что вы совершенно бессильны! |
| You are mine in any of a dozen ways. | Вы в моих руках на дюжину ладов! |
| Be ready, brace yourself, for this is the way I will." | Приготовьтесь, крепитесь, ибо я решил вот как! |
| And, so saying, I merely went from carte to tierce, and as he recovered wildly and parried widely I returned to carte, took the opening, and drove home heart-high and through and through. | С этими словами я перешел с третьей позиции на четвертую, а когда он беспорядочно отпарировал удар, я опять сделал кварту -четвертую позицию, -- воспользовался тем, что он открылся, и пронзил его насквозь на уровне сердца. |