- Вы ведь ищете Первых, да? Это - ваша основная цель?
- Да, - услышал он в ответ.
Ученый не стал юлить и хитрить, он просто сказал правду, что несколько сбило Кирилла с толку.
- Это все, - еле слышно проговорил Кирилл. - Пока все. Сейчас я открою дверь.
Затем погромче добавил:
- Ребята, готовьсь. Сейчас пойдем гулять, хе-хе. Но первым делом - перекусим, здесь у нас имеются весьма питательные запасы.
Без особого труда Кирилл открыл тот самый встроенный в стену ящик, полный шуршащих упаковок с питательными лепешками. Надо признать, выезд ящика из монолитной, казалось бы, стены, произвел на всех впечатление. И никто не отказался от угощения. Не обделил себя и Кирилл, распихав по карманам семь штук.
Подойдя к дивану, он склонился, обнял Юлю и шепнул ей:
- Когда сейчас пойдем - ты держись меня, хорошо?
- Хорошо, - пролепетала она одними губами.
- Готовы? - спросил Кирилл сразу всех. Никто не ответил, все вкушали плоды инопланетных цивилизаций, нимало не тяготясь мыслью о том, что такой продукт может быть вредным. Только Кирилл знал наверняка, что это не так, а чем думали остальные? Понятно, чем, головой-то они в данный момент ели.
Марья жевала и хмурилась. Ее посетила догадка, объясняющая, как таинственные ученые, работающие на мировую революцию, пришли к идее таких вот чудо-лепешек. Ей ведь вручили для миссии на Тайе примерно то же самое. Возможно, не такое совершенное и питательное с точки зрения науки, но суть-то была такая же. Каким-то образом земные специалисты прознали о достижениях внеземного пищепрома, да еще и насобачились производить недурные, в общем-то, аналоги.
Жевал и Кирилл, но не хмурясь, а морщась - болел живот. В голове крутилась фраза из старого, но яркого детского мультика, который очень любила мама - «режим питания нарушать нельзя!».
Но все это не отвлекало его от главного. Кирилл внимательно посмотрел на карту, чтобы запомнить, где находится нужное им место. Возможно, его туда приведет внутреннее чутье, как было с пещерой, но рассчитывать только на это было бы глупо.
Выход находился с восточной стороны, прямо на берегу океана. Сухопутный маршрут, судя по масштабу карты, занял бы около шести десятков километров - столько же, помнится, насчитал и отец. Что ж, день-полтора пути. Жаль, здесь нет никакого наземного транспорта. Во всяком случае, Георгий о нем даже не думал. Значит, и впрямь нет. Зато дальше будет река. Кто знает, возможно, ее течение позволит сократить путь.
Пройдя пять-шесть километров южнее по береговой линии, следовало свернуть на запад, пересечь глубокое ущелье и попасть, собственно, во внутреннюю часть Номнеса. А дальше все просто - путникам предстояло, не меняя курса после выхода из ущелья, отмерять основную часть пути по равнине, разбавленную лесными массивами, и двигаться вглубь материка.
Нужное место на карте находилось рядом с идеально круглым водоемом - увеличенной копией того озерца, где Кирилл успел вволю поплескаться. Очередной кратер, значит. Наверняка близкое расположение кратера и объектов Первых как-то можно объяснить, однако сейчас это не выглядит важным. По крайней мере, пока.
Сколько Кирилл ни нажимал на иконку бункера, ничего не происходило, никакой зацепки, никакой подсказки. Тогда Кирилл махнул рукой, вернулся назад, вызвал на экран схему управления станцией и выбрал «открыть главный выход».
Вскоре стало ясно, что во сне воображение немного над ним подшутило. Чтобы выйти из помещения, им всем пришлось сначала перебраться в просторный шлюз, белизна стен и полов которого была давно нарушена занесенной через микроотверстия пылью и грязью. Лишь когда закрылись за спиной первые ворота, спереди отворились вторые. И никакой тоненькой двери, ведущей сразу наружу, сквозь которую бьют солнечные лучи.
Их встретила прохладная ночь. На небе ярко блестели звезды, а прямо по курсу громыхал океан. Взяв Юлю за руку, Кирилл первым начал движение по плоскому, пологому спуску, где сквозь твердую почву с трудом пробивались редкие цветочки на тонком, кажущемся невероятно хрупком стебельке. Под сиянием Париса и Гектора цветы красиво отсвечивали бирюзовым, словно фосфорные игрушки, «заряженные» дневным светом. Не в силах сдержать улыбки при виде такой красоты, Кирилл тихонько пробормотал себе под нос:
- Так вот какая ты, лармалия.
50.
Восточный Номнес дышал прохладой, приносимой океанским ветром. Ночь стояла ясная, лунная, и видимости вполне хватало. К тому же вот-вот солнце покажется над океанской гладью и небо посветлеет. Придет изнурительная влажная жара, и в первые же ее мгновения кожа покроется неприятной испариной.