Я задумался. Вариантов того, кто из преподавателей мог бы стать моим соперником, было не много. Они должны были выбрать либо отца, дабы позволить нам разобраться в отношениях или что-то типа того. Или Полночь, так как я не стал бы вредить красивой девушке.
Короче говоря, они могли выбрать либо того, кто будет мне противостоять пытаясь создать реальное испытание, или сделать прохождение практического экзамена чистой формальностью, сведя всё к тому, что я ничего не разрушу и никого не покалечу.
Будь я на месте Незу, то выбрал бы Полночь. Всё же Всемогущего я могу и прибить, и мышонок должен это понимать.
— У вас будет тридцать минут, за которые вам нужно будет одеть на учителя наручники, или выйти за пределы арены. — Заявил Незу.
— Чтобы всё было честно, все, кроме меня, в бою будут использовать утяжелители, вес которых составляет половину от нашего. — Всемогущий ухмыльнулся. — Я буду противником Кио Абэ и боюсь, что с утяжелителями я уже не смогу быть ему ровней.
— Хм… Я думал вы выберете Полночь. Однако, как видно наш директор тебя совсем не жалеет. — Я ухмыльнулся, и тени вокруг начали колыхаться и вытягиваться.
— Он и хотел её выбрать, но я настоял на том, чтобы стать твоим противником. — Всемогущий улыбнулся. — И так, пойдём, сын мой.
Наш полигон представлял собой копию небольшого города. Впрочем, это было не важно. Мы молча вошли в него, после чего отправились в центр, где Всемогущий и кивнул.
— Время пошло. С этого момента ты должен или надеть на меня наручники, либо сбежать.
— Ты же видел мои Врата? Думаешь я не смогу сбежать. — Я приподнял бровь.
— Видел. Но, я почему-то уверен, что ты захочешь подраться. — Символ Мира улыбался. — Я знаю, что ты на меня обижен, сын. И, я думаю, что нам следует решить этот конфликт здесь и сейчас.
— Хм… И почему же?
— После турнира, я много думал о произошедшим, и… Я считаю, что если ты не отринешь свои чувства детской обиды, то в итоге падёшь в такие глубины тьмы, о которых и не подозреваешь. — Он нахмурился. — На турнире ты переломал кости своему однокласснику, твои действия были чрезмерными и жестокими. Не таким должен быть герой. Твой гнев мешает тебе стать тем, кем ты мог бы стать. Я надеюсь, что ты сможешь от него отказаться, ради себя и твоего будущего.
С этими словами он ринулся на меня, со скоростью локомотива. Заодно нанося ужасающий по мощи удар.
— Ради меня? — Ироничная улыбка мелькнула на моих губах. — А может ради твоего наследника? — Я поймал его руку, одной рукой, и… Это было немного неприятно. Всё же Всемогущий вероятно и правда сильнейший человек, даже я смог ощутить его удар, а ведь он ещё и не в лучшей форме, и от его причуды фактически осталось лишь эхо, которое скоро затихнет. Но даже так он всё ещё использует его не для спасения людей, и не в крайних методах, а просто для сдачи экзамена. — «Не такой уж он и герой.»
Резкий удар ноги в корпус заставил Символ Мира отлететь снеся десяток зданий. После этого я обратился в тень и оказался перед ним для нового удара, но он сориентировался и нанёс удар прямо по моему удару кулаком, после чего его рука с хрустом сломалась.
— Дело не в Мидории, я… — Начал Тошинори Яги.
— ЛОЖЬ! — Я пнул его в живот. — Ты отверг меня и выбрал его! — Я оказался за его спиной и ударил под лопатки. — Ты не имел мужества, чтобы взять меня на воспитание и стать мне отцом, и сейчас ты не имеешь его чтобы признать это! — Новое перемещения со скоростью, когда воздух начинает ощущаться густым, и новый удар по отлетающему отцу, на этот раз в печень. — Ты лицемерно говоришь о моём благе, но на деле ты боишься! — Новый удар в лицо, а затем удары просто посыпались на него.
Всемогущий, на самом деле не мог сравниться со мной, его попытки контратаковать были медленными и смешными, а потому всё превратилось в избиение, во время которого от города мало что осталось.
И только когда почти вся его одежда пропиталась кровью я позволил Всемогущему упасть на землю.
Отец лишился своей геройской формы, и лёжа на земли он откашлявшись кровью, поглядел на меня.
— Да… Ты прав. Я боюсь тебя, и того, что ты можешь сделать. Ещё тогда, когда мне впервые тебя показали, я почувствовал, ощутил, что ты можешь стать величайшим злодеем, таким же как твой дед. Ты вырос совершенно не похожим на меня, ты… Ты похож на него. У тебя точно такой же взгляд. И… Конечно же меня это пугает. Ты меня пугаешь. И я…
— Скажи это…
— Я никогда тебя не любил. — Признался он. — Я никогда не хотел детей. И когда мне тебя показали я просто испугался. И… Я не считаю, что совершил ошибку.