— Смотря с чем, — отозвалась я весьма осторожно, но Надя, увлеченная своими мыслями, уже поторапливала меня.
«Во что я умудрилась вляпаться? — спеша за подругой, задавалась мысленным вопросом. — Какое кино нас ждет?»
— Интересное! Оно того стоит! — внушала мне Надежда, заметив каким взглядом я рассматриваю себя в зеркале.
«Крашеная швабра!» — слова Макса послышались так отчетливо, словно он стоял где-то рядом.
Покусала губы, чтобы не разрыдаться прямо в салоне, на глазах у всех.
Усмехнулась. Была рыжая швабра, стала черная! Ну, вылитая ворона! Лишь бы не накликать! Вслух из вредности протянула, глядя на виновницу моих страданий:
— Тебе хорошо! Густые шелковистые пряди до пояса! А у меня… — прикоснулась к своим волосам.
— Да там темно будет! — подруга решила меня утешить.
— Ага! И кошки все станут серыми!
— Скорее раскрашенными! О макияже не забудь! — Надюшка поймала в отражении мой рассерженный взор, улыбнулась. — Путь к звездам лежит через…
— Давай обойдемся без пафоса! — скривившись, попросила я, и она вернулась к предыдущей теме:
— Кино интересное! Эвелина мне кратко рассказала! Середина позапрошлого века, цыганский табор, аристократы, любовь, чародейства, солдаты — читай много красивых мужиков, чтобы глаза порадовались!
— Кто-то из известных пожалует? — я удивилась, на несколько мгновений забыв о прочем.
— Нет, но там будут ролевики! — она мне подмигнула.
— Ух ты! — выдала я.
— Охренеть! — выразилась конкретнее моя давняя знакомая и по совместительству мастер салона Инга.
— Именно! Я уже в предвкушении! — закивала Надя.
— Вот и я тоже… — в голосе моем не слышалось радости, отчего обе девушки воззрились на меня в недоумении. Выдавила из себя улыбку и покинула кресло, на прощание помахав своему не слишком удачному новому образу.
Покидая салон, я не знала, что меня ждет, и даже представить не могла, что произойдет во время съемок.
Глава 3
А начало было весьма и весьма не радужным!
— Никогда не давай опрометчивых обещаний! — с пыхтением поднимаясь в горку, шлепая сапогами, раздобытыми у сердобольных жителей почти покинутой деревеньки «Васильково», попросила я Надюшку от всего сердца.
— Прекрати брюзжать! — выдыхая, отозвалась она, приподнимая над головой сумку с нарядом для съемок.
— Напомни, дорогая моя, не ты ли пообещала «канарейке», пардон, Эвелине, что мы, цитирую: «Обязательно придем, приедем, приползем, если потребуется?»
— Пообещала! Но что не сделаешь ради искусства?! От нас нужна самая малость! — словно репетируя речь, с непередаваемым трагизмом изрекла подруга.
— Малость?! — меня пробрало. — Издеваешься? — оглянулась, переводя дыхание.
Надин на меня даже не взглянула, прошла мимо, упрямо поджав губы. Я не отстала:
— Мы за такси отдали столько, сколько на двоих не заработаем за весь день съемок! И ладно бы нас доставили до места, так высадили, потому что господин режиссер соизволил забраться в непролазную глушь! И теперь мы пилим и пилим…
— Хватит ворчать! — Надюшка не выдержала, остановилась, уперла руки в бока. — Нам не деньги нужны!
— А что? — я тоже разъярилась, устав месить грязь. Мы топали по ней уже час, сигнал пропал, позвонить «канарейке» мы не могли, потому ориентировались только на то, что уяснили из ее предыдущих скупых подсказок.
— Уже сдалась? Не понимаешь, зачем мы идем?
— Дело принципа! — уныло вздохнула я, прекрасно осознавая, что и мне не хочется проиграть. — Пошли! — тоже стиснула зубы.
Надюшка догнала и пошла рядом, стараясь приободрить:
— Природа! Любуемся! Где в городе доведется увидеть такую красоту?!
— Ага! — согласилась я, меняя гнев на милость. — Елочки — пушистые, высокие, как на подбор.
— А воздух! Дышу и не могу надышаться, — вдохнула полной грудью, улыбнулась она. — Эх-х! Живем!
— И радуемся! — рассмеялась я, ускоряясь. — Еще подвез бы кто, — с намеком, запыхавшись.
Взобрались на горку, присели на обочине, собираясь с мыслями, огляделись. Прислушались. Ошарашено переглянулись.
— Неужели? — Надин вскочила. — Бог услышал наши молитвы!
— Или кто-то другой, — шепотом заметила я, вытаскивая из-под ворота футболки медальон.
Последнее время он все больше и больше удивлял меня. Я не прикасалась к нему, но мои желания беспрекословно исполнялись, никому не причиняя вреда.
— Опять? — подруга взглянула с опасением.