— Замечательно, не так ли? — с улыбкой посмотрела она на меня.
— Конечно! Кстати, правление сначала решило мне отказать. Ведь я не электротехник. Но за меня вступился один из директоров. Знаете кто?
— Предполагаю, — сказала она спокойно, ошеломив меня подобным ответом. Ведь я был уверен, что она попытается скрыть, что знает об этом. — Полковник Тарлингтон?
— Однако скажите, откуда вам это известно? — спросил я с невинным видом. На лице моем было написано чувств не больше, чем на белой стене.
— Вчера вечером я позвонила полковнику, вспомнив, как вы перед уходом говорили о поисках работы, — попалась она в сети. — И просила помочь вам.
— Вот молодец! — воскликнул я, сделав вид, будто мне хочется вновь поцеловать её. — А я и не знал, что вы с ним так близко знакомы. Я помню, вы говорили о том, что не знаете его и что он не в вашем вкусе.
— Это так, — ответила она быстро. — Но всё же мы встречались с ним несколько раз. Думаю, этого вполне достаточно, чтобы намекнуть ему, что вы мне кажетесь полезным человеком! Он даже не рассердился. Напротив, поблагодарил меня. Вам, по-моему, нужно сделать то же.
— Обязательно, я вам так благодарен! — воскликнул я с артистическим пафосом. — Постараюсь доказать это при первом удобном случае.
В этот вечер в “Трефовой даме” было очень оживлённо. Все столы, кроме прибережённого для меня Фенкрестом, оказались уже заняты. Здесь сидели миссис Джесмонд в окружении двух–трёх офицеров и каких-то дам, Шила Каслсайд в компании военных. А вот Периго на этот раз нигде не было видно. Обед был очень хорошим. Говорили мы больше об Америке. Акстон рассказала, как она гостила в Калифорнии у друзей, пока не поняла, что её долг вернуться на родину и работать для фронта. Вернувшись, пробовала заниматься тем, другим, третьим и в конце концов купила магазин подарков. История эта, конечно, была шита белыми нитками.
К нашему столику подошёл лётчик и пригласил мисс Акстон на танец. Не успели они отойти от стола, как ко мне подбежала Шила Каслсайд. Возбуждённая, как обычно, и, быть может, слегка навеселе, она была сегодня очень мила.
— Зачем вы привели с собой эту мерзкую особу? — спросила она с гримасой. — Вы знаете, что я её терпеть не могу. Я говорила вам об этом.
Да, но ведь я не ваш супруг, Шила. Не устраивайте мне сцен.
— Если бы вы знали о ней то, что знаю я, — начала она и неожиданно умолкла.
— Что именно?
— Нет, ничего. Не нужно мне было говорить о ней.
— Шила, — взглянул я ей в глаза, — нам нужно с вами поговорить. Помните? Разговор будет серьёзный.
Она утвердительно кивнула, хотя казалась испуганной.
— Пожалуйста, когда хотите…
Как только она подошла ко мне, я уже знал, что разговор с ней не следует откладывать. Сведения, полученные мной утром, дали мне в руки всё, что нужно.
— Прекрасно. Но здесь, на людях, говорить неловко. Постарайтесь улизнуть от своей компании, а я оставлю на время мисс Акстон с лётчиком. Нет ли здесь местечка, где можно говорить без свидетелей? Будет только разговор, и ничего больше, не беспокойтесь.
— Знаю, чёрт вас возьми! — ответила она. — Попытайтесь узнать, есть ли наверху свободная гостиная. Я тоже разузнаю.
— Итак…
— Кто первый найдёт, пришлёт другому записку… Эта тварь, Акстон, пила из того стакана?
— Нет, даже не дотрагивалась до него. Хотите?
— За ваше здоровье! — Шила залпом выпила бренди.
— Не берите ей ещё порцию. Она не стоит этого. Ну, я пошла.
Я смотрел, как она возвращается к своему столику. Через пару минут она подошла к миссис Джесмонд. Наверное, Шила узнавала у неё относительно гостиной. Я попытался найти Фенкреста, но его нигде не было, и мне пришлось вернуться в зал. Шила уже покинула миссис Джесмонд, которая несколько раз поглядывала с улыбкой в мою сторону. Я вынужден был подойти к ней. Она заставила меня сесть рядом на свободное место. Её бархатистые щёки были очень привлекательны. У меня появилось желание взять в руки её стройную шею и что-нибудь сделать с нею. Но что? Приласкать или свернуть? Этого я и сам толком не знал. Я спросил, не встречался ли ей Периго.
— Не встречался с тех пор, как без приглашения пришёл в гостиную, — ответила она.
— Знаете, как всё получилось? — решил я испытать её. — Я искал вас и заблудился. Неожиданно увидел у закрытой двери Периго, который явно подслушивал, а не собирался входить. Я не знал, как поступить, но затем пошёл прямо к двери. Именно в тот миг вы открыли её.
— Так всё это и было, мистер Ниланд?
— Конечно, миссис Джесмонд, — ответил я решительно. — Как вы считаете, чем занимается Периго?
— Понятия не имею. — Она неожиданно сделала испуганные глаза и продолжала шёпотом: — Мне иной раз кажется, не шантажист ли он? А вам?
Он утверждает, будто прежде торговал картинами, а здесь оказался потому, что один из его друзей сдал ему свой дом.
— Слишком явная чушь.
— Я заинтересовался, — небрежно продолжал я, — и попросил знакомого, знающего всех и всё, справиться. Оказалось, Периго действительно торговал раньше картинами.
— Я удивлена. Впрочем, он разбирается в живописи. Но тогда, вечером, он солгал, утверждая, будто проводил часы, любуясь моей коллекцией. Он и видел то её один только раз. Конечно, он всё время лжёт. И очень себе на уме. Вспомните, что он болтал о войне в тот вечер? Это явно говорилось с какой-то целью.
— Да, мне тоже так показалось, — уклончиво произнёс я. — Он всегда хитрит со мной. Наверное, ловит. Догадывается, что я гляжу на мир по-другому, чем всякие близорукие болваны.
Она задумчиво глядела на меня, а я вдруг увидел в её руке незажженную сигарету. Однако когда я стал искать спички, миссис Джесмонд жестом остановила меня.
— Благодарю, не трудитесь. У меня появилась прелестная новая зажигалка, мне хочется попробовать её!
Она извлекла из сумочки маленькую зажигалку, красную с чёрным, в точности такую, какая лежала у меня в кармане. Такой нигде не купишь. Значит, это или наша женщина, или у неё зажигалка Олни. Мне нужно было быстро решать. “Если миссис Джесмонд не наша, но знает назначение наших зажигалок, — раздумывал я, — то по моей она узнает, кто я, и тогда всё сделанное до сих пор пойдёт насмарку”. Я здорово рисковал и потому решил пойти на компромисс.
— У меня есть зажигалка, похожая на вашу, — подарок старого друга.
Она не обратила внимания на эту условною фразу, и стало очевидным, что она не связана ни с контрразведкой, ни с Особым отделом, ни с военной разведкой. Предстояло узнать теперь, каким путём к ней попала зажигалка Олни.
— Мой друг, — продолжал я (она спокойно глядела, на меня), — мой друг сам делает их. Купить их можно довольно редко. Держу пари, что и вы не покупали свою.
— Верно, — улыбнулась она. — Мне подарили её вчера вечером.
— Кто же подарил?
Ей не показался мой вопрос неуместным. Напротив, она была довольна.
— Дерек Мюр. Вы ведь знакомы с ним? Вон тот высокий командир эскадрильи, танцующий с толстушкой в зелёном платье.
Я поглядел внимательно — это был один из постоянных её ухажёров. Пожалуй, она говорит правду. Я был уверен, что это зажигалка Олни. Как она оказалась у лётчика?.. Пока я думал об этом, подошедшая официантка спросила, не я ли мистер Ниланд, и сунула мне записку. Миссис Джесмонд, конечно, заметила это, и губы её сложились в презрительную улыбку, какой большинство женщин реагирует на интригу, в которой замешана другая женщина. Но, возможно, я ошибался. Возможно, улыбка значила, что я болван, и больше ничего.
На клочке было написано: “Комната 37. Как можно скорее. Ш.К.” Я повернулся к миссис Джесмонд и довольно неубедительно объяснил, почему мне необходимо её покинуть.
— Конечно, идите. Но не попадите в какую-нибудь беду.
— В беду? С какой стати? — удивился я и встал.
— Не знаю…
Наверху я не встретил ни души. Было тихо. Коридоры освещались слабо, и я несколько минут потратил на поиски 37-го номера. Он оказался в самом конце коридора. Впечатление было такое, будто десятки миль пролегли между этим полутёмным, уединённым уголком и всем остальным миром. Я постучал и вошёл. Шилы здесь не было. В комнате, очевидно, никто не жил, но она была ярко освещена. Ярко-розовое стёганое пуховое одеяло покрывало кровать, и вокруг всё было розовое, так что комната походила на дамскую, причём весьма скверного вкуса.