– Да, именно она. – говорит она с жутким акцентом. – Если она тебе нравится, то можешь есть ее ложкой.
Я съеживаюсь.
– Ты ведь не ешь ее ложками?
– Я ненавижу горчицу.– Она переворачивается и проводит рукой по своему лицу, чтобы убрать волосы. – Она осталась от Кассии, моей соседки. Так что горчица даже не моя.
– Что бы ты хотела поесть? Я могу что–нибудь заказать.
– Пиццу. – Она прижимается к моей груди обеими руками. – Давай закажем пиццу.
***
– Почему ты никому не сказал? – Она жует последний кусочек. – Ты думал над тем, чтобы поговорить об этом с мамой?
Я никогда не думал о том, чтобы с кем–то об этом поговорить, особенно с моей мамой. Это та вещь, которую я скрывал большую часть жизни. По крайней мере, с тех пор как стал подростком, когда и почувствовал, что происходит.
– Дела моей матери касаются только ее. – Я вздрагиваю из–за собственного выбора слов. – Не знаю, что хорошего получилось бы, если бы я ей противостоял.
– Ты только что мне сказал, что знаешь наверняка, что она изменяла твоему отцу, по крайней мере, с двумя мужчинами.
– Я также наверняка знаю и то, что мой отец тоже изменял моей матери с таким же количеством женщин, а то и с большим.
Она вытирает губы бумажной салфеткой.
– Это действительно хреново. Они же дали обеты. Они обещали друг другу верность.
– В их браке всегда было много недовольства, – мягко говорю я. – Они всегда спорили. В их браке было столько противостояния, что мы испытали облегчение, когда они решили развестись.
Она откидывается на спинку кровати.
– Ты когда–нибудь думал о том, что они об этом пожалели? Как думаешь, они все еще беспокоятся друг о друге?
Я люблю это в ней. Этот оптимизм и наивность. Возможно, Айла пережила много трудностей в своей собственной семье, но она не думает, что в отношениях должно быть непостоянство и измены, как происходило у моих родителей.
– Думаю, что в некотором смысле моя мать до сих пор любит Романа, моего отца. – спокойно говорю я. – Она явно все еще что–то испытывает, так как была очень расстроена, когда он женился.
– Я читала о том, что его бросила жена. – Она толкает коробку с пиццей в мою сторону. – Ты должен поесть еще.
– Я сыт. – Я захлопываю крышку коробки.
– Если я когда–нибудь выйду замуж, то хочу, чтобы это было навсегда. – Она смотрит через комнату на свечи, которые я задул несколько часов назад, когда она в первый раз заснула. – Я знаю, что глупо так говорить, но это моя мечта. Одна из многих.
Я наклоняюсь вперед, чтобы провести губы по ее обнаженному колену.
– Это не глупо, если это твоя мечта, Айла.
Она зажимает свою переносицу, ее глаза на мгновение закрываются.
– Я хотела, чтобы были только мы с тобой и кнут. Ну, а потом я одела еще и ошейник.
Я сглатываю из–за переполняющих меня эмоций.
– Я понимаю.
– Я знаю, что есть и другие. – Она снова закрывает глаза. – Я не хотела быть лишь одной из них.
– В моей жизни нет других женщин. – Я кладу подбородок на ее колено. – Ты никогда не будешь такой, как другие.
Она скользит рукой по моему лбу.
– Спасибо за эту ночь. Я хочу больше.
– Мы будем делать все, что ты хочешь, Айла, и когда пожелаешь.
Ее рука останавливается на моей щеке.
– Это было особенным, Габриэль? Разве это кажется тебе таким же особенным, как и мне?
– Это было для меня всем. Всем. – говорю я, прежде чем ее поцеловать.
Глава 43
Айла
– Я увольняюсь. – Это чувствуется лучше, чем я себе когда–либо представляла.
– Конечно.
Нет, просто нет. Продолжай со мной бороться, Сесилия. Рассердись. Дай мне что–нибудь. Брось мне чертову кость.
– Конечно? – Я обхожу прилавок и оказываюсь прямо перед ней. – Что ты имеешь в виду?
Она пожимает плечами, покрытыми оранжевой тканью.
– Ты увольняешься. Я понимаю.
Я топаю ногой. Этого не происходит. Мне нужно почувствовать удовлетворение.
– Ты вообще не расстроена?
– Айла, ты спрашиваешь, буду ли я по тебе скучать?
Я не об этом спрашиваю, ведь так?
Она смотрит вниз на стоящую перед ней стопку бумаг. Я следую за ее движением, когда ее трясущиеся руки случайно слегка сдвигают листы, и она их поправляет, выравнивая стопку.
– Что не так? – Я протягиваю руки и хватаю ее за запястья. – Скажи мне, что происходит.
Ее плечи напрягаются.