Со своими шутками и обвинениями Алгорн заткнулся только тогда, когда они проезжали мимо того места, где Топаз чуть не свалилась в пропасть, раз и навсегда чуть не поставив конечную точку в этой смутной истории.
Несмотря на то, что в отличие от него, более тактичные друзья не чем не выдали своих чувств и даже, вопреки его постоянной болтовне, не разу его не упрекнули, он чувствовал себя неудобно. Положительным моментом тут оказалось лишь то, что хоть пару часов им удалось от него отдохнуть, а потом упрёки и обвинения возобновились с новой силой. Но в этом был весь Алгорн, и они любили его таким, каким он был.
- А помните, как вы тут спрыгнули?- Хохотнул Алгорн, боясь подойти к краю и заглянуть вниз, что Кий и Топаз первостепенно проделали.
- А ведь высоко.- Протянул Кий.
- И как только мы раньше этого не заметили?- Согласилась Топаз.
- Я то заметил, но ты так уверенно предлагала прыгать и весомо тянула за руку, что я просто тебе доверился. А теперь вот смотрю и думаю, и как это мы с тобой не убились? А ведь могли бы шеи свернуть.
- Прости, просто тогда мне это казалось наиболее приемлемым вариантом.- Виновато пожала плечами Топаз, улыбаясь.
- Всё хорошо, что хорошо кончается, так что тебе не за что просить прощение, а вот чем бы окончилось наше с ними тогдашнее знакомство ещё не известно. К тому же у меня есть и другие причины радоваться тому прыжку.- Кий пристально взглянул на девушку, и она тут же зарделась.
- Это вы сейчас о чём?- Подозрительно спросил Алгорн.
Но они его уже не слушали, пустив лошадей вперёд и даже слегка обогнав своего извечно ворчащего друга.
- Что вы задумали, интриганы?- Поинтересовался разбойник.
- Просто едем вперёд, как ранее и было запланировано, и вовсе никто не собирается покушаться на твою воображаемую разбойничью империю. Никакими интригами тут и не пахнет, уж поверь мне.- Улыбнулась Топаз.- И перестань ворчать, Алгорн, жизнь так прекрасна и ты в этом убеждаешься гораздо чаще нас с Кием, буквально в каждом населённом пункте и не по разу.
- А если мне этого мало, ведь мы порой по нескольку недель людей не встречаем.- Проворчал разбойник.
- Тогда надо было брать с собой Проклу.- Запоздало посоветовала Топаз.
Алгорн тут же заткнулся, представляя, как женится на высокой полногрудой Прокле, как она расползается с годами вширь, неизменно соединяя свои пышные формы в одну сплошную пышную форму, форму шара. Как её розовощёкое улыбчивое лицо каждый день встречает его у порога, едва помещаясь в дверном проёме, а он с лопатой возвращается домой после разбрасывания свежего навоза. От неё приятно пахнет выпечкой, а от него потом и гавном, коровьим, разумеется. Под ногами бегают пузатые розовощёкие малыши. Сейчас он пообедает, а потом ему ещё предстоит наколоть дров, наносить воды, пропахать огород, и хрен знает что ещё. Но самое главное, что по ночам ему больше не придётся игриво обхватывать вожделенный девичий стан, а, силясь обхватить хоть какую-то часть тела своей необъятной жены, он будет краснеть и пыхтеть от натуги. В то время как полногрудые соседские дочки будут с фырканьем проходить мимо оседлого отца семейства и шалить по амбарам и сеновалам с подобными ему, до женитьбы, юнцами и моложавыми холостяками, охотниками до приключений и нетронутых девичьих тел.
- Не-а.- Неожиданно крякнул Алгорн, когда все уже давно и думать о нём забыли, уйдя с головой в череду своих собственных воспоминаний.
Друзья взглянули на него с удивлением, но промолчали, в отличие от самого Алгорна, уважая свободу мысли.
- Ну, что, хочешь навестить своих подружек, или потерпишь до деревни, до той самой, где тебе грозились зад вилами порвать? Может, тамошняя бывшая девица так в невестах и засиделась, после твоих-то похождений. Это ж надо додуматься, невесту у жениха на сеновале опрокинуть. И чью невесту-то? Кузнеца.- Нравоучительно произнесла Топаз.
- Да она сама была не прочь, я же её не насиловал. Сама начала, у меня нет опыта, нет опыта, может, поделишься, а то, мол, не знаю, как себя с будущим мужем вести. Её дело предложить, моё дело согласиться. Что я виноват, что краше её рыжего жениха оказался.- Алгорн с очевидным достоинством с любовью провёл по своим залихватским усам. Затем подобострастно обратился к друзьям.- Ребят, а может, обойдём бочком ту деревню? Думаю, страсти ещё не совсем улеглись, мне б туда, наверное, лучше не соваться.
- Ну, ты кобель,- засмеялась Топаз,- сначала натворишь дел, а потом сам не знаешь в какие кусты бечь от погони.
- Да, я такой.- Печально вздохнул Алгорн.- И в этом моё проклятье.
- Да обойдём мы твою деревню, не переживай.- Произнёс Кий.- Топаз, не мучь парня.
- Заступничек выискался, да он сам кого хочешь замучает.- Откликнулась девушка.
Алгорн с вымученным лицом повернулся за поддержкой к Кию. Кий же махнул на них рукой.
- Милые бранятся, только тешатся.
Алгорн тут же подхватил эту фразу и стал приставать к Топаз, то и дело, называя её милой. В конце концов, та не выдержала и гневно выкрикнула.
- Кий!
Ведь именно он заварил всю эту кашу на счёт милых.
Кий сделал притворно-невинное лицо и как можно непринуждённей спросил.
- Может быть, пора подумать о ночлеге?
К слову говоря, о ночлеге и, правда, пора уже было подумать.
Так что, выбрав место поуютнее, да поспокойнее, насколько вообще можно было найти такое в крутых горах, славящихся своими вершинами и обрывами, они приступили к однообразному приготовлению ко сну. Натаскали дров, разложили костёр, поджарили мясо, поделили оставшийся ломтик сыра и краюху хлеба, заварили чая из собранных листьев. Всё это уговорили в считанные мгновения. Расстелили одеяла, вплотную одно к другому, и повалились спать, сложившись в бесформенную кучу, из трёх человеческих тех и двух кошачьих, большого и маленького. Кий перед этим всенепременно обвёл место стоянки магической защитой, а Алгорн, пока Топаз кормила кошек, а точнее Кровопийцу, так как Гелео и сама могла, кого хочешь, накормить, ещё раз проверил привязь лошадей и одинокого серого ослика.
Заснули все быстро, за день, замаявшись то и дело взбираться по горным уступам. Каждому снился свой сон, кому-то хороший и добрый, кому-то не очень.
Топаз же видела свою мать, по крайней мере, так ей казалось, потому, как большинство её детских воспоминаний было размыто временем и истёрто слишком юным возрастом на момент их расставания. Но юная женщина, взирающая на неё с нежностью, улыбалась, протягивала руки, в попытках обнять и что-то быстро говорила, но Топаз так и не смогла разобрать что именно. Она вообще ничего не слышала. Мгновение спустя безмятежное лицо матери скривилось от ужаса, она посмотрела в сторону и закричала, пытаясь защититься руками. Крика её опять не было слышно, только искажённое болью и паническим страхом лицо стояло перед глазами.
Топаз попыталась повернуться, чтобы увидеть то, что видела она, но это ей не удалось. Она словно бы смотрела на картину и могла видеть только то, что ей показывали и, как бы не пыталась заглянуть за угол, но это ей по-прежнему не удавалось.
Неожиданно прыснувшая кровь обдала лик матери тёмно-красным фонтаном, и, грубо оттолкнув оседающее тело, на её месте появилось знакомое лицо Беззубого выше кровавого разреза и всё его остальное тело, соответственно ниже оного.