Он, как историк, лучше остальных представлял себе ценность устройства, которое позволит заглянуть под каждый камень. Буквально: можно, например, живьём увидеть Гая Юлия Цезаря. Или как Леонардо да Винчи рисовал Мону Лизу. Как заложили первый блок в основание Великих Пирамид… Да, заглянуть под каждый когда-либо существовавший камень. Раскрыть каждый нераскрытый секрет. Узнать правду об истории, о каждом её мгновении. Что может быть интереснее?
— Пока нам выделяют столько средств, сколько мы попросим, — продолжал Флагстад. — Финансирование более чем щедрое. Но есть ряд условий, которые нужно соблюдать.
— Надеюсь, мне не придётся жить на ферме, — пошутил Этингер, но, посмотрев на невозмутимого до безразличия учёного, встревожился. — Или придётся?
— Не совсем. Для вас есть квартира неподалёку отсюда. В том же здании поселены другие эксперты.
— Выглядит не так уж страшно. Какие ещё условия?
— В основном рабочие моменты, — Флагстад лениво отмахнулся. — Доктор Этингер, мне нужно знать ваш окончательный ответ.
Рун хотел было взвесить все за и против, но как только на чашу весов упали возможности «Хроноса», выбор стал слишком очевидным.
— Где нужно подписаться?
Флагстад снова улыбнулся.
— Это всё потом. Когда вы готовы приступить?
— Хоть завтра.
— Отлично, — кивнул учёный и встал. — Я улажу все формальности, чтобы не терять времени. Сегодня соберите всё необходимое. Завтра уже будете ночевать на новом месте. Встретимся здесь, скажем… в десять?
— Без проблем, — Рун тоже поднялся, но замер на полпути к двери. — Подождите. Здесь?
Ответом ему был лишь понимающий взгляд и короткое:
— Вы всё увидите сами.
Глава 2
Рун прибыл на полчаса раньше назначенного. Войдя, он сразу отметился у знакомого по вчерашней встрече андроида, и, даже не посмотрев в сторону кресел, начал прохаживаться вдоль стеклянного фасада. При всём желании Рун не высидел бы сейчас и минуты.
Сегодня кто-то отключил рекламную голограмму, и в тишине холла шаги Этингера казались слишком громкими. Он остановился и окинул взглядом террасы, спускавшиеся к воде. В разграниченных мембранами отсеках под защитой полимерной плёнки цвели разнообразные водоросли. Двое работников станции как раз проводили предусмотренные планом замеры, передвигаясь по узким мостикам между бассейнами.
«„Хронос“ где-то здесь, — думал Рун, скользя взглядом по плантации. — Судя по вчерашнему разговору, иначе и быть не может. Эта местность — самое обычное захолустье. Очень удобно. Да и ферма выглядит достаточно посредственно. На первый взгляд здесь просто негде разместить научный комплекс, и именно поэтому „Эйдженс“ спрятали его тут. Провалиться мне, если это не так!»
Размышления историка прервали чужие шаги. Он с готовностью обернулся на звук.
Увидев, что его заметили, Йонас Флагстад остановился.
— Доброе утро, — он вяло кивнул подошедшему Этингеру. — Вы готовы?
Аккуратно одетый, лицом физик выглядел так, словно утро не только не доброе, но и не началось.
— Да.
— Ваши вещи?
— Прибудут в новую квартиру, как только я узнаю адрес.
— Хорошо, — уже отворачиваясь, Флагстад едва заметно пошатнулся. Рун заметил, как на манжете его рукава мелькнул оранжевым датчик — сработал инъектор. Поморщившись, доктор бросил на Этингера прояснившийся взгляд и попросил следовать за собой.
«И правда, нарколептик».
Ступая в двух шагах позади Флагстада, Рун по деталям собирал перед мысленным взором его портрет: мешки под глазами, тяжёлые веки, то и дело норовящие сомкнуться, безразличный вид, время от времени проскальзывающие сонно растянутые реплики.
«Сколько психостимуляторов он принимает, чтобы сохранить свою должность?»
Поравнявшись с мужчиной, Рун спросил:
— Какова ваша роль в проекте, если не секрет?
— Я научный руководитель, — Этингер едва удержался от того, чтобы в упор уставиться на Флагстада. Тот обернулся, кривовато улыбнулся и добавил: — По совместительству ваш непосредственный начальник.
«Похоже, суточная доза стимуляторов и впрямь немаленькая», — подумал историк, покосившись на невозмутимого учёного.
Они остановились у лифта. Флагстад пропустил Руна вперёд, а сам задержался у сенсорной панели. Оставив отпечаток ладони, он ввёл код и чётко произнёс:
— Уровень Октагон.
Дверь подъёмника закрылась, и Рун ощутил, как пол уходит из-под ног — единственный признак сумасшедшей скорости, с которой кабина понеслась вниз. За шесть секунд, что успел отсчитать Этингер, лифт точно спустился гораздо ниже уровня последней видимой с парковки террасы.