Герцог кивнул своему прихвостню, и Джон получил новый удар в лицо. Где-то вдалеке, кажется, шумел дождь, и это немного успокаивало. Дождь напоминал Джону о зонтах и о Лондоне. И о сером небе — сером, как глаза одних очень упрямых братьев. Один был готов сорваться в погоню даже под проливным дождем, второй — терпеливый, неторопливый, всегда таскал с собой зонт, дабы защитить от небесной влаги дорогой костюм, но оба очень уверенно шагали по жизни. Проваливаясь в знакомую темноту бессознания, Джон понадеялся, что по окончании этих мытарств его ждет не слишком много головной боли.
Комментарий к Глава 6: Неприятный персонаж
¹ c’est la vie (се ля ви) (фр.) — такова жизнь — прим. переводчика
========== Глава 7: Брат, как нам искупить вину (1) ==========
Комментарий к Глава 7: Брат, как нам искупить вину (1)
¹ Строка песни “Turn to Stone” Ingrid Michaelson
http://www.amalgama-lab.com/songs/i/ingrid_michaelson/turn_to_stone.html
Шерлок пристально изучал брата уголком глаза. На лице Майкрофта были видны синяки, оставшиеся после аварии, на виске — швы, заклеенные парой пластырей.
В поведении исчезла привычная навязчивость. Казалось, что он где-то витал, временами в выражении лица даже мелькала какая-то растерянность. Вероятно, лучше было бы оставить его где-то отдохнуть, но тупоголовый брат никогда на это не согласится. Шерлок нахмурился. Джон будет возмущаться ими обоими: Майкрофтом, за то, что тот ушел из больницы против совета врача, а самим Шерлоком — за то, что тот позволил брату так напрягаться.
Но чтобы найти Джона, Шерлоку нужна была помощь Майкрофта; да, сам Джон всегда ставил чужое здоровье и благополучие выше своего собственного, но сейчас у Шерлока не оставалось другого выбора. Даже теперь, сидя в правительственном автомобиле, брат неотрывно смотрел в тонированное стекло окна.
Майкрофт тем временем пытался сосредоточиться на своей насущной проблеме — чьём-то желании его убить. Но свои планы он изменил только-только, лишь горстка людей из близкого окружения была посвящена в детали встречи в Ирландии. Ее назначили совсем на днях, когда стало очевидно, что потребуется присутствие Майкрофта, дабы утешать кое-чьи задетые чувства.
Он мысленно вернулся к тому моменту, когда увидел Джона на улице. У него только что закончился тяжелый тет-а-тет с раздраженными высшими чинами Ирландии по поводу закрытия одной военной базы на время расследования.
Когда ему сообщили, что Джон Ватсон в Дублине на медицинской конференции, Майкрофту и в голову не пришло нарушать планы доктора. Но потом он увидел Джона на перекрестке — заметно раздраженного и плохо спавшего, судя по бледности и темным кругам под глазами. Язык тела отражал дискомфорт и, может быть, даже социальную неприязнь к прогуливающимся вокруг коллегам.
Пока Шерлок считался мертвым, Майкрофт провел с Джоном довольно много времени, он чувствовал себя обязанным его защищать — и если требовалось, даже от самого себя.
Он видел, что Джону не слишком комфортно в присутствии некоторых своих коллег, которые работали в высших кругах. Возможно, они слишком хвастались своими достижениями, а доктор был для этого слишком скромен. Эти типы в дорогих костюмах принадлежали к старшему поколению, склонному рассуждать о “старых добрых временах”, когда приходилось самим пачкать руки — до того, как машины и лазеры стали скрадывать эти часы и время выздоровления и, коротко говоря, их доходы.
Но Джон Ватсон прошел войну, видел кровь и смерть, зашивал раны при минимуме, а то и совсем без наркоза, да еще под огнем врага. Так что Майкрофт понимал, почему Джон может сторониться людей, которые рассуждали о кровавых операциях и пациентах исключительно с денежной точки зрения.
Майкрофт инстинктивно потянулся к Джону, ну и кроме того, ему хотелось кое-что прояснить насчет герцога Харрингтона. Шерлок не ответил ни на одну смс, да и вообще Майкрофт больше предпочитал услышать всю историю не от него, а от Джона.
Начиная с возвращения Шерлока, отношения у них с братом были напряженные. Джон давно его простил — а потом еще раз, когда узнал, что от него скрывали правду о “смерти” друга. Джон понял его, и Майкрофт пришел к осознанию, что этот невысокий человек со светлыми волосами, несмотря на всю внешнюю заурядность, какой угодно, но только не обычный.
Джон видел Майкрофта насквозь, и этому не мешали даже многочисленные маски, которые тот себе создал. Джон все равно видел все. И вместо того, чтобы обнажать кровоточащую рану его отношений с Шерлоком, Джон Ватсон пытался ее залечить. Майкрофт уважал этого человека и, как бы он этого ни отрицал, он постепенно стал считать Джона в какой-то степени своим братом — кем-то важным, кем-то, кого стоило защищать.
Интересно, что бы произошло, если бы Шерлок раньше познакомился с Джоном, или хотя бы сам Майкрофт? Был бы сейчас доктор еще при Шерлоке? Он отправился бы на войну, а Шерлок ушел в неконтролируемый разнос? А потом по возвращении принял доктора с распростертыми объятиями? Брат бы точно переживал и не находил себе места.
Майкрофт мог бы подергать за ниточки, чтобы Джона не посылали в самые опасные места, устроил бы его перевод в престижный военный госпиталь. И адреналинового наркомана это бы возмутило, вызвало ощущение пойманного в клетку зверя. Со своим острым умом он бы понял, что Майкрофт имеет какое-то отношение к его внезапному отзыву с передовой фронта. Майкрофт знал, что подобное доктора бы разозлило и даже ранило, ибо чувство долга диктовало, что он должен спасать жизни на поле боя, даже рискуя своей собственной.
Нет, это все шло с войны и небогатого детства. Это они превратили Джона в того, кем он сейчас являлся. В того, в ком Шерлок — и сам Майкрофт тоже, пусть он никогда бы не признал это вслух — нуждались. Они с братом всегда чувствовали, что им чего-то не достает, а потом появился этот добродушный, терпеливый доктор. И черт его возьми, содрал с Шерлока, да и с него самого защитную маску. А теперь этот идиот влип в неприятности, а Майкрофт опять не смог защитить второго человека в своей жизни, которого он поклялся охранять всеми силами.
Он решил подвезти доктора, только чтобы дать ему отдохнуть и подкрепиться чем-то получше ларечного сэндвича и дешевого чая. Кроме того, после целого дня игры в рефери, Майкрофту хотелось, чтобы добродушие Джона и фрагменты их перепалок с Шерлоком облегчили накопившиеся за долгий день напряжение и раздраженность.
Пока Шерлока не было, Майкрофт начал получать удовольствие от еженедельных встреч с Джоном тет-а-тет, хотя вслух он этого бы не признал. Джон касался только его обычной каждодневной жизни, с ним можно было расслабиться и не было нужды притворяться. Майкрофт мог просто молчать, смеяться, улыбаться и не соглашаться без опаски повредить своему имиджу. Он понимал, почему Шерлок хочет вернуть своего друга — Джон был важен. Он был словно якорь или маяк, когда моря жизни начинают вздымать свои волны.
Молчание в машине начало оглушать. Майкрофт сжал переносицу и закрыл глаза. Стук в висках стал громче, а может, его усиливала холодная неподвижность Шерлока — рикошет, больно ударявший по Майкрофту.
Он должен отодвинуть мысли о Джоне в сторону. Майкрофт ощутил поднимавшийся внутри ледяной гнев. Этот человек не может умереть — друг умереть не мог. Сколько раз доктор бросался между Шерлоком и опасностью. И вот теперь он сделал то же самое ради Майкрофта и остальных. Черт бы подрал это двоение перед глазами…
Едва он смежил усталые веки, как тонированное окно растворилось, и Майкрофт обнаружил, что стоит в парке. Над головой светило теплое солнце, и Майкрофт попытался понять, где и когда он находится. Парк… этот парк хранился в его памяти, но где же он? Майкрофт осознал, что держит в руках шарф, знакомый синий шарф, но где Шерлок? Он быстро пошел вперед, выкрикивая имя брата, и тут же на кого-то наткнулся.