— Хочется убедить ребят в том, — говорит он, — что большинство из них на моем месте сделали бы то же самое, надо только верить в себя, в дело, которому ты служишь.
БЕЗ ВЫСТРЕЛОВ
Домой Беклемищев вернулся на рассвете. Жена и дочь безмятежно спали. От усталости даже не переодевшись, он опустился на стул в коридоре. Немудрено устать, если почти сутки на ногах и при этом ни минуты покоя. Но душа сейчас успокоилась: операция завершилась успешно, без суеты.
Откинувшись на спинку, он закрыл глаза. Всплыла картина недавнего задержания. Но картина эта рвалась в сознании, один эпизод заслонял другой, временные связи терялись. Видно, мозг его тоже устал задавленный массой информации, поступившей в последнее время, терзаемый постоянной необходимостью фиксировать, обобщать, анализировать, делать выводы, искать варианты дальнейшей работы.
Беклемищев с трудом приподнялся. Рослый, стройный, похожий на спортсмена, он сделал несколько приседаний и вошел в ванную. В зеркале крупным планом отразилось осунувшееся, с густой щетиной лицо. Серые глаза смотрели выразительно. Беклемищев провел рукой по темно-русым волосам: «Седина прибавляется… Впрочем, уже сорок два». Открыл кран и подставил ладони под теплую тугую струю…
Странное дело, даже после водной процедуры сон не шел, мельтешили какие-то люди, доносились обрывки, разговоров. Врачи говорят, что мысль сразу не остановишь, так уж устроен мозг. Он не пытался обрывать эти мысли. Пусть текут сами собой, пока сон в конце концов не одолеет его. И мысли постепенно потянулись к тем далеким временам, когда он только-только начинал службу в милиции.
Его милицейская биография складывалась обыкновенно, как у большинства парней, пришедших на службу в органы внутренних дел. Солдатскую шинель сменил на милицейскую: стал водителем в отделе вневедомственной охраны. Предполагал, что ненадолго, жизнь покажет, как быть дальше, но вышло иначе. Втянулся, служба понравилась. Технику любил: за машиной следил, как за собственным мундиром, в действиях был четок, в словах — немногословен. Присматривался, как ведут себя сотрудники при выезде на происшествия. Зачем? Чтобы глубже понять свое место в общем деле, быть не только водителем, но прежде всего милиционером. Мечтал ли о другой службе? Пожалуй, нет — уж очень прикипел к машине. И вряд ли расстался бы с ней, если бы не один случай, происшедший на седьмом году службы.
С группой работников уголовного розыска Беклемищев выехал на место происшествия, точнее, на склад мебельной фабрики, куда проник вор. Посовещались: кто куда пойдет? Решили: направится один к сторожу, другой понаблюдает за темным переулком, не затаился ли там злоумышленник.
— Нет, ребята, не годится, — неожиданно сказал Беклемищев. — Вор будет пробираться через школьный двор.
— Не выдумывай, — перебили его старшие товарищи. — Там же свет горит, а вор как крот — темноту любит.
Сказали и исчезли. Беклемищев вышел из кабины и направился к школе. «Отсюда самый короткий путь к центру, людным местам», — рассуждал он. И затаился у забора. Минут десять спустя раздался шорох. Он поднял голову — перелезал человек с мешком. Только тот спрыгнул с забора, Беклемищев его за руку — поймал с поличным. Изумились сослуживцы: обставил их Валерий, молодец!
На другой день Беклемищева вызвал начальник отдела, похвалил за сыскное чутье и без всяких отступлений поставил вопрос: не хочет, ли он попробовать себя в уголовном розыске?
Беклемищев замялся, пожал плечами: нет опыта, навыков. Сумеет ли?
— Не тороплю, подумай, — продолжал начальник, — но учиться иди, не откладывай. Без этого, сам понимаешь, нам никак нельзя.
Беклемищев колебался по поводу перехода в уголовный розыск, но по части учебы отреагировал сразу же — поступил на заочное отделение Саратовской специальной средней школы милиции МВД СССР.
Прошли годы учебы. Беклемищев окончил школу милиции. Его приняли в ряды КПСС, назначили на должность оперуполномоченного управления уголовного розыска. Новая работа увлекла. Он впитывал в себя опыт товарищей, у которых было чему поучиться. Удивлялся, как у них ладно все получается. К их чести, они создавали атмосферу равных, учили новичка не только обдумывать версии, но и тщательно фиксировать все, что может иметь отношение к обстоятельствам дела, вникать в каждую деталь, подробность.
Беклемищев стремился как можно больше взять от практики. Через активное участие в конкретных делах ковалось его оперативное чутье, шлифовались розыскные навыки. Смелость, упорство, выносливость и подготовили Валерия Федоровича к самостоятельным действиям. Ждать их проверки пришлось недолго.