1-я Туркестанская армия победоносно разбила интервентов и белогвардейцев, ликвидировав закаспийский фронт. К августу 1920 года удалось ликвидировать кулацкое восстание в Семиречье и кое-какие басмаческие банды в Фергане.
Благодаря этому М. В. Фрунзе произвел перегруппировку сил, основные из них сосредоточил на бухарском направлении. Согласно его приказу боевые действия должны были начаться 29 августа 1920 года.
Эмир бухарский Алим-хан почувствовал грозящую ему опасность. Его банды усилили репрессии против революционных сил и всего трудового народа. Бухарское правительство спешно собирало войска, готовилось к боям, опираясь на зарубежную поддержку.
…Во время охоты мы много лазили по горам, изрядно устали. Но чем больше встречали трудностей, тем легче преодолевали их.
— Ну как, хороша прогулка? — спросил нас Клементьев после того, как мы снова собрались на отдых.
— Спортивная, — кто-то пошутил и добавил: — Так бы почаще.
Он продолжил беседу, начатую у костра в первый вечер.
— С Алим-ханом схватиться было не просто. В самые жаркие дни он перекрыл арыки, оставил не только наши войска, но и весь город без воды. Представьте себе: солнце жжет немилосердно, во рту все горит, живот стянуло, хоть бы глоток влаги, а ее нет. Взять крепость эмира, опоясанную высокими и толстыми глинобитными стенами с многими башнями, казалось было немыслимым. Из бойниц грозно смотрели пулеметы и орудия, вся стена буквально забита стрелками. А сколько препятствий было для кавалерии и артиллерии! Вот тут-то и нужно было подумать, какую выработать тактику, чтобы она не подвела нас в бою. Решено было полностью окружить Старую Бухару и взять укрепления города штурмом. Войска разделили на две колонны. Главный удар наметили нанести силой левой колонны нашей Каганской группы.
Отряд должен был начать решительное наступление на юго-западный выступ крепости Старая Бухара, сбить охрану и овладеть городом, уничтожить врага в крепости, захватить Алим-хана и его правительство.
Вскоре со станции Каган прогремели артиллерийские выстрелы. Это был сигнал к наступлению. Операция началась успешно. За какие-нибудь три часа были заняты четыре кишлака. Противник, ошеломленный нашей внезапностью, бежал. На линии последующих трех кишлаков войска эмира открыли дружный ружейный и пулеметный огонь. Однако и они не выдержали, тоже вскоре отступили в крепость. К десяти утра, преследуя отступающих, передовая цепь ворвалась в крепость.
И тут навстречу нашему мусульманскому полку из крепости вышли, размахивая белыми платками, толпы мулл, учеников, семинаристов. Скрытно за ними шли солдаты. Полк поддался на провокацию, и на него вскоре обрушился ураганный огонь вражеской артиллерии и пулеметов. Стреляли из окон, дверей, с чердаков, из подъездов, стараясь полностью парализовать действия наступающих.
Положение могло еще более осложниться, если бы в действие не был введен резерв — подразделения 10-го стрелкового полка и нашей артиллерии. Наготове были комбаты и командир артдивизиона: они стояли рядом с командиром полка Козловым, прикрываясь глинобитной стеной от пуль и снарядов врага.
Козлов поставил задачу каждому командиру и строго сказал:
— Командир первого батальона, по сигналу три зеленые ракеты начинайте одновременно обстрел врага. После короткого обстрела — атакуйте!
Вскоре наши батальоны вышли на исходные позиции для контратаки. Со стороны противника — брань, улюлюканье. Враг был настолько уверен в своем превосходстве, что даже не все батареи открыли ответный огонь. Они начали стрельбу, когда наши батальоны ворвались на его позиции. Но было уже поздно.
— Давай, давай, дорогие герои, — кричал командир взвода. — Бей хановцев, вперед к дворцу.
Гриша Захаров наводил свой пулемет по отходящему противнику. Стрелял метко, на удивление всему взводу.
Придя в себя после натиска, афганцы перешли в атаку на первый батальон, потеснили его. Но вдоль стен шла вторая волна — красноармейцы третьего батальона. У каждого за поясом гранаты. Почти рядом — артдивизион Худояра.
— Шрапнелью. Прямой… — послышалась команда. Дернулся ствол, ударило орудие, и облачко разрыва повисло над густой конной массой неприятеля. За первым снарядом полетел второй, третий… Вражеские ряды дрогнули, рассыпались. Удара справа они не ожидали.