- Ладно. Стой здесь, я кого-нибудь найду.
С огромным нежеланием я отпускаю ее руку и возвращаюсь в огромный зал. Люди мелькают перед глазами: кто-то жмет мне руку, кто-то похлопывает по плечу, остальные просто улыбаются. Я пытаюсь отыскать Китнисс, но ее нигде нет. Зато ее ментор – Хеймитч, очень громко спорит с одним из приближенных президента Койн. Мне не хочется терять ни секунды, поэтому я подхожу к нему и легонько постукиваю по плечу. Он резко оборачивается, занося руку в ударе, но я вовремя уворачиваюсь и отступаю на пару шагов назад.
- Ты чего, Хеймитч? – он смотрит на меня так, будто впервые увидел.
- Что ты тут делаешь?
Я усмехаюсь.
- Вообще-то у меня свадьба.
Он закатывает глаза.
- А то я не знаю, что у тебя свадьба! Только вот все равно не пойму, что тут делаешь. Разве вы с Энни не сбежали пару минут назад?
Теперь приходит моя очередь удивляться.
- А ты, что… эээм… это было заметно?
- Нет, просто я наблюдателен, - он усмехается. - Так зачем ты вернулся?
- Хотел найти Китнисс, чтобы предупредить, что мы уходим, но ее нет нигде.
- Она здесь. Развлекается, - уголки его губ почти незаметно поднимаются, но лицо становится добрее. – А ты иди давай! Не заставляй свою новоиспеченную жену слишком долго ждать. Я вас прикрою.
- Правда?
- Иди уже, - он хлопает меня по плечу и легонько толкает. – Сегодня ваш день, так что ни о чем не переживай.
Мне хочется сказать ему, как сильно я благодарен, но я просто улыбаюсь и протягиваю ему руку. Он, кажется, и без слов понимает все то, что я хотел бы ему сказать, пожимает мою руку и кивает.
- Иди, Финник.
Обратно я уже не просто иду, а бегу.
Забегаю за ширму, но Энни там не вижу. На секунду меня охватывает паника, но потом я замечаю подол зеленого платья на другом конце комнаты. Рядом с ней стоят человек пять охранников, но она ни капли не испуганна, а наоборот смеется.
Я не успеваю даже толком удивиться, как она замечает меня и машет рукой, чтобы я подошел. Уже через пару секунд я вижу рядом с ней Пита в наручниках. Два охранника держат его под локти и эта ситуация кажется глупой, потому что этот улыбающийся светловолосый парень просто не может причинить кому-то вред, но я знаю правду. Знаю, почему на него надеты наручники. И это расстраивает меня.
- Я благодарила Пита за чудесный торт, - объясняет мне Энни, протягивая свою руку.
Пит улыбается.
- Мне самому было полезно заняться чем-то обычным. По крайней мере, мне так говорят… - он будто вылетает на пару секунд из реальности, его лицо снова становится хмурым, а охранники сильнее сжимает его руки, но все отступает, и вот он снова улыбается нам.
- Это не торт, а шедевр, - с улыбкой говорю я, хотя глубоко в душе мне становится больно.
Они ведь могли сделать то же самое с Энни. Сделать так, чтобы она возненавидела меня. Лишить меня единственного смысла в жизни. Но они искалечили Пита, серьезно ранив при этом Китнисс. Умный ход, но такой жестокий, что начинает тошнить.
Я почти не говорил с Энни о том времени, когда она была в Капитолии, но из пары случайных фраз, выроненных во время разговоров, мне стало понятно, что если бы не Пит, я бы никогда больше не увидел ее. Они были вместе и, возможно, только поэтому выжили.
- Я вспоминал истории о вашем дистрикте, которые рассказывала мне Энни в Капитолии, когда делал его. Мне хотелось сделать что-то в духе того места, откуда вы приехали.
Я уже было подумал, что Энни сейчас начнет нервничать, но она одновременно серьезно и с улыбкой ответила:
- Можешь быть уверен – у тебя получилось.
Она протянула ему руку, но охранник остановил ее и оттолкнул Пита назад. Энни усмехнулась.
- Ой, да ладно вам! Этому парню я свою жизнь доверила бы, а вы не разрешаете мне пожать ему руку?
- У нас приказ, - серьезно ответил один из охранников.
- Ах, значит приказ? Вы находитесь на моей свадьбе! Здесь командую я и мой муж, ясно? Так что отойдите от него, если не хотите, чтобы я вызывала президента.
Я вдруг узнал в этой «мятежнице» прежнюю Энни, которую я знал до Игр, до восстания, до того времени, когда наша жизнь превратилась в ад.
- С ней лучше не шутить, - усмехнулся я и заслужил в ответ улыбку.
Охранники на секунду замешкались и Энни, растолкав их, не просто пожала Питу руку, а крепко обняла его.
Его руки были в наручниках, поэтому обнять ее в ответ он не смог, а просто положил свою голову ей на плечо и прошептал: «Спасибо».
И я не боялся, что он причинит ей вред, потому что она каждой клеточкой доверяла ему. А мы с ней были одним целым. Официально, начиная с сегодняшнего дня и навечно.
Наконец, Энни отпустила его, потрепала по волосам и бросила злой взгляд на охранника:
- По-вашему, произошло что-то страшное или опасное? – ей никто не ответил, и она осталась довольной. – Пойдем, - она протянула мне руку и оглянулась назад, помахав Питу рукой. Он с улыбкой кивнул ей в ответ и, подхваченный под локти, побрел в другую сторону.
- Считаешь, что я сумасшедшая? – вдруг спросила меня Энни, заходя в наш отсек и закрывая за собой дверь.
- Считаю, что ты самая лучшая и не могу поверить своему счастью.
- Ты мне льстишь, - с улыбкой проговорила она и потянулась к моим губам.
- Нет, я просто люблю тебя, - ответил я прежде, чем поцеловать ее.
- Тогда покажи, как сильно, - прошептала она и обвила мою шею руками.
И счастье, которое я чувствовал пару часов назад показалось мне ничтожным, по сравнению с тем, что творилось у меня в душе сейчас.
***
- Теперь все изменится?
Я уже засыпал, но тихий голосок Энни меня разбудил.
- О чем ты?
- О нас с тобой. О Тринадцатом. О Панеме, – она подняла голову, чтобы увидеть мое лицо.
- Не думаю, что наша свадьба как-то повлияет на восстание, милая, - я улыбнулся и заправил ей прядь волос за ухо. - В Тринадцатом теперь разве что станет немного веселее, а мы с тобой… Вряд ли у нас что-то изменится. Ну, если не считать того, что я буду любить тебя с каждым днем все сильнее и сильнее.
Она улыбнулась, но я понял, что ей хотелось услышать совсем другое. Потом она грустно вздохнула, положила свою голову мне на грудь и продолжила пальчиком выписывать на моем теле какие-то узоры.
- А ты бы хотела, чтобы что-то изменилось? – спросил я у нее через пару минут.
- Не знаю. Я и так счастлива… - она пожала своими плечиками.
- Но…
- Нет никаких «но», - ответила она и еще раз грустно вздохнула.
- Энни, - я взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. – Если ты хочешь сказать мне что-то – говори. Ты же знаешь, я пойму.
Она отвела глаза в сторону.
- Это такая глупость, Финник… - она замолчала, но заметив, что я все равно ее слушаю, опять посмотрела мне в глаза и еще раз вздохнула. – Мегз говорила, что нам нельзя заводить детей. Не то чтобы я была с ней не согласна, но сейчас ведь другое время. Я не думаю, что Игры проведут еще хотя бы раз.
Я не ожидал, что она заговорит об этом, поэтому какое-то время переваривал информацию. Энни, заметив мою реакцию, расстроилась, отвернулась и прошептала: «Забудь». Я приподнялся на кровати и взял ее за руку, развернув лицом к себе.
- Ты хочешь завести ребенка, Энни?
Она отвела взгляд в сторону.
- Я не хочу на тебя давить. Пусть все будет так, как есть.
В ответ на это я усмехнулся, и она расстроилась еще сильнее, поэтому я поспешил исправиться:
- Милая, неужели ты думаешь, что я не хочу этого? Неужели ты думаешь, что есть на свете что-то более желанное для меня, чем ребенок? – она, наконец, снова посмотрела на меня с каким-то детским трепетом и дотронулась рукой до моей щеки.