Но замечательно то, что один образованный культурный раввин стал учеником Иисуса, потому что раввины гораздо лучше умели аргументировать и философствовать. А Иисус ничего не знал. Он не предоставил ни один аргумент и озвучивал изречения, которые были у всех на слуху. Он был довольно упрямым молодым человеком.
Все, что я приписывал Иисусу, я произносил и прежде, но ни одно христианское общество, ни один христианский колледж, христианский теологический институт тогда еще не приглашал меня. Да что там приглашения! Перед моим носом захлопывали двери. Мне запретили входить в главный храм моего города. Фанатики заручились поддержкой полиции, откуда мне прислали предупреждение о последствиях такого моего шага. Всякий раз, когда в этом храме читал лекцию какой-нибудь индуистский монах, полицейский, стоявший на его пороге, не пускал меня внутрь.
«Но я хочу послушать этого человека», — говорил я.
А полицейский отвечал: «Все знают, что стоит вам зайти в храм, и прихожане станут слушать вас. Нам приказано не пускать только вас, всем остальным людям разрешено посещать этот храм. Если вы перестанете приходить сюда, у нас будет меньше забот, потому что мы стоим здесь зря по два, три часа в день. Пока монах читает лекцию, я буду стоять здесь лишь для того, чтобы не пустить вас».
Но теперь меня стали приглашать в этот же храм. И снова на его пороге дежурят полицейские, только теперь для того, чтобы не допустить давку! Один офицер сказал мне: «Смешно! Мы стояли, чтобы не пускать вас. Теперь мы стоим, чтобы люди не разрушили ветхий храм!»
Внутри были балконы. Весь храм вмещал не меньше пяти тысяч человек. Но когда я произносил в нем речь, туда набивалось пятнадцать тысяч человек. Люди залезали на балконы, которыми обычно никто не пользовался. Однажды мы даже испугались, что балконы обрушатся, так много людей скопилось в этом старом храме. Пришлось перенести лекцию на другой день, и полицейские пустили в храм ограниченное количество людей.
Появилась новая трудность. Офицер сказал мне: «Вот беда! Вы говорите два часа, но люди приходят за два часа до лекции, чтобы не опоздать». «Меня все это удивляет, — признался он. — Когда-то вас считали безбожником».
«А я и сейчас безбожник, — шепнул я ему на ухо. — Но никому не рассказывайте об этом, все равно никто не поверит вам. Я всегда отвергал идею существования личного Бога. До самой смерти я буду разоблачать глупость. Но если вы кому-нибудь передадите мои слова, вам все равно никто не поверит, а я стану отпираться от своих слов».
«Неужели? — удивился полицейский. — Вы безбожник, но все равно говорите о Боге?»
Но мне пришлось искать свои способы. Я говорил о Боге, а потом заявлял, что гораздо лучше слово «божественность». Так я преображал понятие Бога. Но я говорил о Боге, в которого люди верили, поэтому эти настоящие искатели, которых эксплуатировали священники, стали питать интерес ко мне. Я собрал соль всех религий.
Иного способа не было, потому что я ни за что не вступил бы ни в одно религиозное общество, и они тоже не могли прежде приходить ко мне. Их остановили бы несколько слов. И я не мог ни в чем винить их и предпочитал требовать от самого себя искать способы, которые позволили бы мне приблизиться к ним. И я нашел такой способ, он был очень простым. Я просто думал: «Используй их слова, их язык, их священные писания».
Если вы пользуетесь чужим ружьем, это еще не значит, что вы не можете зарядить его своими патронами. Даже если ружье чужое, все равно патроны-то мои! Настоящую работу сделают патроны, а не ружье. Ничего дурного не будет. И мне стало легко, очень легко, потому что я начал пользоваться индуистским терминами, стал играть по их правилам. Я применял также мусульманские и христианские изречения.
Ко мне начали приходить не только эти люди, но также индуистские, буддистские монахи и монахини, христианские миссионеры, священники — самые разные люди. Подумать только! Я хохотал, только про себя, внешне вовсе не нужно было проявлять смех. Я рассказывал вам анекдоты, но не смеялся, потому что шутил всю жизнь! А что может быть более веселым? Мне удалось легко одурачить всех этих священников и великих ученых.