Силы взялись словно из неоткуда. Собравшись, будто бы и не было никакой слабости, он чуть ли не вбежал в палату и растерянно застыл у койки, не зная, что делать дальше. Судя по всему, отец действительно спал, но выглядел едва ли лучше самого Северуса. Лицо его было бледным и заметно постаревшим, под глазами залегли тени, а датчики, подключенные к его телу, способствовали еще большему ощущению безысходности.
========== Глава 4. Триумф Уоррен ==========
― Папа? ― позвал Северус, кончиками пальцев коснувшись его руки, лежащей поверх светлого покрывала. Тобиас вздохнул и, почувствовав прикосновение, медленно открыл глаза.
― Привет, ― слабо улыбнулся он краешками губ. ― Не так я себе представлял нашу встречу.
― Что с тобой? ― невпопад, взволнованно спросил Северус. То, что отец контролирует свою мимику и старается выглядеть бодрее, чем есть на самом деле, было очень заметно.
― Да так, ― снова улыбнулся Тобиас, ― небольшой инфаркт. Ничего особенного. Скоро будем с тобой… ― он замолчал, не зная, чем теперь может заняться с сыном.
― Гулять с моим ребенком? ― предложил Северус. ― Ты ведь тоже в курсе?
Тобиас медленно прикрыл глаза вместо ответа и сжал ладонь сына в своей руке.
― Хорошо, что ты снова дома, ― тихо сказал он, отчаянно борясь с наваливающейся дремотой, ― мы тебя ждали…
Думая, что ответить, Северус очень хотел поговорить с отцом о многом, как в старые времена, и, возможно, рассказать ему обо всем, что ему пришлось пережить, но осекся, обнаружив, что Тобиас снова уснул. Аккуратно отпустив его руку и стараясь не шуметь, он осторожно выпрямился и, выйдя из палаты, продолжил свой путь. На душе его было горько, и, едва перебирая руками по перилам, Северус злился, что оказался не способным даже умереть.
― Далеко бежишь? ― раздалось у него за спиной спустя некоторое время. Закатив глаза и не понимая, почему вселенная не может послать ему немного спокойствия, Северус повернулся и в стоящей напротив красивой, вызывающе одетой женщине с трудом узнал Сару.
― Мисс Уоррен, ― надменно сказал он, ― сегодня в обычном виде, не правда ли?
Сара нахмурилась, подозревая, но не желая даже допускать мысли, что он имеет в виду давний случай с оборотным зельем.
― Рада видеть, что ты жив и скоро будешь здоров, ― покладисто сказала она и с необычной живостью подхватила Северуса под руку. ― Поправь, если я ошибаюсь, но ты уже еле стоишь.
― Да, ― выдохнул Северус, ощущая, как сильно он устал. ― Я ищу место, где никого не будет, ― просипел он.
― Бывает, ― просто ответила Сара, ― давай-ка сюда зайдем.
Ее поведение, такое простое и естественное, совершенно не вязалось с тем образом, которому Сара пыталась соответствовать. Свободной рукой она приоткрыла дверь пустой палаты, ловко помогла Снейпу зайти внутрь и сесть на не застеленную койку. Сама она заняла небольшое кресло возле окна и теперь могла рассмотреть Северуса более внимательно.
― Выглядишь отстойно и дряхло, ― резюмировала она и вдруг рассмеялась. Внутри нее все сжалось, и чем страшнее ей было задать вопрос, тем спокойнее она силилась выглядеть внешне. Собрав всю свою храбрость в кулак, Сара демонстративно безразличным тоном спросила: ― Так ты в курсе, да?
― Воспоминание твоего сеанса случайно попало к моим, видимо, ― произнес он и, прикрыв глаза, посмотрел на Сару из-под полуопущенных век. ― Вероятно, мама забыла его убрать после вашей очередной встречи, а Чарли не проверила омут.
Иметь в голове чужое воспоминание было странно, а понимать, что эта девочка, которую он знал с самого ее детства, провернула с ним такую аферу, было и неприятно, и одновременно восхитительно. Возможно, несколько лет назад Северус пришел бы в ярость от такого поступка, но сейчас его это почти что не волновало, а, как мужчине, даже льстило.
― И что, понравилось? ― насколько мог, глумливо просипел он, ― оно того стоило?
Северус бросил взгляд на ее откровенный вырез декольте и нехорошо усмехнулся. А Сара даже не покраснела. Внутри нее, правда, все кричало, и та маленькая влюбленная девочка, до сих пор живущая в ее сердце, отчаянно требовала убежать или, на худой конец, извиниться, но Сара в который раз велела ей заткнуться.
― Давно было, я уже и не помню, ― произнесла она с кривой ухмылкой, ― впрочем, если хочешь, можешь мне напомнить, как оно. Когда восстановишься, естественно.
Северус хмыкнул и, приоткрыв глаза, посмотрел на нее со смесью удивления и сомнения.
― Раньше не понимал, а сейчас тем более не понимаю, что ты во мне нашла? ― спросил он. ― Особенно сейчас, когда я сам своего отражения пугаюсь.
― Ну сейчас-то да, ― согласилась Сара. ― Хотя, если тебя побрить и постричь, то будет неплохо. Хочешь, поухаживаю за тобой? Мне многие говорят, что у меня прямо-таки дар делать восхитительное из откровенно отстойного.
― Хочешь меня побрить? ― удивился он и подумал, что это должно быть очень забавно. Обиженный на весь мир, Северус отчаянно хотел сделать что-то неправильное, и общение с этой мерзкой вне всякого сомнения женщиной вдруг показалось ему хорошим вариантом. ― Брей.
Сара негромко хлопнула в ладоши, изображая детскую радость и снова призывая внутренний голос заткнуться и получать удовольствие, нашла в одном из ящиков бритву, полотенце и пену для бритья. Северус, привыкший бриться заклинанием, с некоторым сомнением смотрел за ее приготовлениями, но отказываться посчитал трусостью.
― Не бойся, я уже делала такое раньше, ― сказала Сара, садясь рядом с ним и нанося пену, ― у вас мужиков столько фетишей, ― она округлила глаза и принялась умело орудовать бритвенным станком, ― я сейчас живу с одним стариканом, так он любит, чтобы я на ночь обязательно целовала его в живот. Вроде бы ничего такого, но как по мне — это самое мерзкое из того, что я делала. А ведь до этого я столкнулась с любителем… Впрочем, неважно, возбудишься еще, и что я буду делать? Ты же почти женат, ― она хмыкнула и, сбрив последние волоски с подбородка, нежно протерла его лицо полотенцем. ― Вот, уже совсем другой вид. Не такой дряхлый, но все-таки потерянный. Оказывается, щетина тебя старит.
― А ты не была бы потеряна, пережив то, что пережил я? Если бы видела все эти ужасы? ― спросил он, изогнув бровь.
― Не знаю, ― честно ответила Сара, убирая бритву и полотенце в угол тумбочки. ― У всех свои демоны, Северус. И я тоже могу спросить, что-то вроде: «Как ты можешь ныть, если тебя не изнасиловали восемнадцать парней, когда ты случайно хватил лишнего на вечеринке», но не буду.
― А это правда? ― внутренне содрогнулся Северус и отвел глаза, когда Сара совершенно спокойно кивнула.
― Ну так расскажи мне, в чем твоя главная проблема, а, Северус? ― игриво спросила она и, найдя в одном из ящиков канцелярские ножницы, участливо поинтересовалась, насколько сильно можно остричь волосы.
― Как пожелаешь, ― равнодушно произнес он. Глядя на ножницы, Северус внезапно понял, что ему совершенно плевать на волосы и то, насколько будет заметен его нос с новой прической.
Сара кивнула и, прищурившись, взяла в руки небольшую прядь волос и резко обрезала ее в дюйме от головы. Удовлетворенно кивнув самой себе, она бесцеремонно отбросила отрезанные волосы на покрывало. Северус, наблюдая, как к ним очень быстро присоединяются все новые пряди, чувствовал странное ликование, будто вместе с волосами Сара отстригала часть его прошлой жизни.
― Я совершенно сбит с толку, ― произнес он, решив, что Сара действительно может оказаться хорошим слушателем. Почесав переносицу, куда упало несколько волосков, и не дождавшись никакой реакции, Северус продолжил: ― они считают, что не сообщать мне о ребенке было нормальным, и говорят, что это ничего бы не изменило. Будто бы я тут вообще ни при чем, и раз я не мог быть рядом, то и знать мне не обязательно… А еще и эти намеки на то, что я отвратительный сын, знаешь ли, это… ― он замолчал, не зная, как лучше сформулировать тот сумбур, творящийся на душе.
― То есть ты просто хотел знать и все? ― уточнила Сара. Она уже закончила состригать длину и теперь старательно придавала прическе форму. ― В общем-то, тебя можно понять. Родители готовятся к появлению ребенка все девять месяцев, и, в отличие от Чарли, у тебя есть всего какие-то жалкие двенадцать недель, чтобы осознать новую роль. А если учесть, что ты, судя по всему, едва не умер и, на сколько я знаю от Элис и из газет, последние четыре года были у тебя адовыми, то ребенок не совсем вовремя.