- А хрен столовый, чтобы не говорила, что ни хрена не привез! – рассмеялся отец.
- Ну папаааа!
Для мамы оказались духи. Французские, настоящие! Жили мы хоть и не богато, но у нас всегда все было. И даже немножко больше. Одевалась я хорошо, даже некоторые из зависти говорили, что как иностранка. Но это был скорее комплимент, ведь у нас у всех было все одинаковое и носить что-то модное, яркое и не как у всех могли только те, кто выезжал за границу, ну или те, кто умел хорошо шить.
Вечером я заступила на смену и, надев форменный синий халат в горох и косынку, вышла в цех. В цеху ровным перестуком шумели станки. От стоящих рядами множества станков создавался такой шум, что разговаривать и слышать что-то в нем было нереально.
Мне нравилась моя работа. Мерный стук и возня с ниточками успокаивали, а запах хлопка, густо висящий в воздухе мне, в отличие от многих, был приятен. Но нужно было быть внимательной, ведь если одна ниточка оборвется и ты не заметишь, все полотно потом будет с прорехой. Единственным минусом была пыль, к концу смены себя надо было от нее чуть ли не лопатой откапывать и из-за нее же среди ткачих был высокий процент болеющих легочными заболеваниями.
Из-за того, что я не смогла поспать днем, к утру я все же запорола три метра полотна и уронила себе на ногу тяжелую бобину с нитками. Наконец смена закончилась, я передала станок и, сняв пыльный и пахнущий хлопком халат, собиралась уже домой, но не тут-то было.
- Лариса, тебя вызывают в комитет Комсомола, - заявила мне старшая по смене.
- Зачем? – опешила я.
- Не знаю. Иди и сама узнаешь.
Разговор не предвещал ничего хорошего, хотя я никак не могла понять, что же такое я могла натворить. По-моему я была образцовой работницей (не считая невнимательности иногда) и примерной комсомолкой. Сделав глубокий вдох, я вошла в кабинет. Там сидела женщина из комитета, секретарь и еще мужчина. Я так подумала, что это был представитель от КГБ. Дожилась!
- Присаживайтесь, Донецкая.
Я опустилась на краешек стула, нервно теребя выбившуюся из косы прядь. Мужчина внимательно на меня посмотрел. Я вспомнила Даниэля. Нет, все-таки он не имеет к таким структурам отношения. Такой колючий взгляд по-моему КГБ-шникам вместе с «корочкой» выдают.
- Мало того, что вы, Донецкая, замарали свою репутацию пристрастием к спиртному, так вы еще и позволяете себе негативные, наглые и антисоветские высказывания!
Женщина сразу начала с ругани. Зря это она. Я трусиха ужасная, но когда на меня орут без причины, у меня словно переключатель щелкает.
- Какие высказывания, о чем вы?!
- А не вы ли на последнем заседании собрания алкоголиков, вместо того, чтобы стыдиться своего поведения и исправляться, в негативных красках отозвались о политике партии в отношении таких, как вы!?
- Да не было… - начала, было, я и осеклась.
Они явно имели в виду то, что я сказала о «буржуйстве» этого метода борьбы с зеленым змием. Женщина открыла папочку на столе, доставая оттуда отпечатанный на машинке лист.
- Вот, - зачитала она, - «Я вообще не понимаю, почему наша страна перенимает у капиталистов только эти дурацкие собрания. Что б хорошее переняли, джинсы например.» Ваши слова, Донецкая?
- Мои, - угрюмо потупилась я.
Уж никак не могла подумать, что мой треп могут серьезно воспринять.
- То есть вы полагаете, что партия перенимает что-то у западных держав? И вы недовольны ее политикой? Даже более того, вы сравниваете Советский Союз с ними в их пользу! Может, вы хотите там жить? Или может, уже работаете на их структуры!?
От такого вороха обвинений и вопросов у меня голова закружилась.
- Довольно! – спас положение сотрудник КГБ, - Гражданка Донецкая, вам будет вынесен выговор с занесением в личное дело. И постарайтесь в следующий раз думать о том, что говорите.
- Хорошо, - проблеяла я.
Повесив голову и ругая себя последними словами, я поплелась домой. Хороший совет дал мне дядька, вот бы еще я ему сразу последовала. Проходя мимо комнатки, в которой пили чай молодые пом.мастера, я услышала окрик:
- Лариска! Поди сюда!
- Чего тебе, Кузнецов?
- А это правда, что тебя в комитет комсомола за антисоветчину вызывали?
- Сарафанное радио! – возмутилась я, - правда!
- Ха-ха, так ты не только выпиваешь, может ты штатовский шпион? И джинсы носишь и все у тебя импортное! – улыбаясь, поддел Кузнецов.
Я ему нравилась, но не обращала внимания, и оттого он старался каждый раз меня поддеть и съязвить.
- Ну конечно, - поддержала его шутку я, - шпион я и есть! А джинсами мне зарплату выдают!
Мы все посмеялись. А потом я выдала фразу, которая перевернула всю мою жизнь. Все еще находясь на волне нервного веселья, я так же в шутку ляпнула: