— Тебе понравится! — шепнул шарик, сидящий рядом.
Ви расстелила прямо на земле большую циновку, служившую столом, расставила деревянные тарелочки и, наконец, принесла резное блюдо, на котором высилась целая гора зеленоватых колобков величиной с апельсин. «Жевать, — сказала гостю Ви. — Первый ты!»
Колобок оказался мягким и вкусным, как свежая булка, с легким запахом хвои.
Все дружно жевали.
Когда блюдо опустело, Трофим понял, что не может встать — так наелся. «Уснуть бы прямо здесь», — вяло подумал он. Так и вышло.
— Спать, — сказал Зим гостю и показал, как это делается: поджал ноги и руки и перекатился на бок.
Трофим попробовал. Оказалось, очень удобно.
4
Открыв глаза, он опять увидел Зима. Тот держал в руках две тарелки и одну протягивал гостю.
— Не спать, — бодро сказал он. — Жевать!
На тарелке лежало что-то, похожее на щепки. Но, глядя, как Зим уплетает свою порцию, Трофим рискнул попробовать. Оказалось съедобно, но не так вкусно, как давешние зеленые булки. Он отставил тарелку и спросил:
— А зелб?
— Зелб — гостям, — ответил Зим.
— Но я — гость! — шутливо возмутился Трофим.
— Гость — вчера. Сегодня — свой.
Вроде бы отшил, но как-то даже приятно стало.
— Зим, как мне выбраться отсюда? Как снова стать человеком?
Тот махнул рукой.
— Потом. Плохо понимать, плохо говорить. Зан учить, Фим учиться.
— Какой Зан?
Один из мелких шариков плюхнулся рядом, протянул лапку:
— Я Зан.
Трофим вздохнул.
— Почему Зан? Почему не Зим?
— Па уходит. Ему надо работать.
— Надолго?
— Несколько дней.
— И что, я все это время буду тут сидеть?! — Трофим вскочил. — Меня ж там ищут!..
— Никто не искать, — Зим поднялся.
— С чего это? У меня такие друзья! Они там всех на уши…
И вдруг подумал, что Зим, возможно, прав. Эти, на даче, точно к ночи так напились, что и думать про него забыли. Мать? Он уже послал ей денег к празднику, теперь она привычно будет ждать поздравления к восьмому марта. Кому он нужен — искать его!
Часть 2. Зан
1
После того как от Трофима ушла жена, он возненавидел женщин. «Все бабы — дуры и стервы», — твердил он при каждом удобном и неудобном случае. И переубедить его было невозможно.
Но если некоторых баб Трофим еще мог терпеть, то детей не переносил вовсе: младенцы — слюнявые, детсадовцы — сопливые, школьники — наглые. О том, что сам когда-то был и первым, и вторым, и третьим, он забыл. Поэтому перспектива остаться наедине с кучей мелких сильно его напрягла.
Но оказалось, что дети бывают довольно чистыми, веселыми и даже разумными! Самым разумным оказался Зан, недаром ему доверили учить нового ми. Главное, монстрик не задавался и не умничал. Скоро Трофим, к своему удивлению, обнаружил, что мальчишка ему нравится.
Сначала, как и обещал Зан, они просто ходили и говорили. Трофим одновременно учился управлять новым телом и овладевал мысленной речью. Позже он научился и бегать, и прыгать, и даже залезать на колонны — это было не трудно, благодаря когтям на руках и ногах.
С языком тоже все оказалось просто: надо было дать мозгу спокойно принимать то, что передают ми, не стараясь перевести буквально. Тогда мозг превращал информацию в картинку или в понятные слова: «думалка» становилась головой, «хваталка» — рукой…
2
Ночь и день здесь не отличались друг от друга: все тот же тусклый серый свет — непонятно откуда. Как ми определяли время? Пора спать — вечер, проголодались — обед. Примерно так.
Вообще, жизнь ми казалась очень простой. У них не было ни одежды, ни мебели, ни дома. То место, где они жили, так и называлось «место». Это был большой участок с колонной посередине. Под стаканом стояло несколько коробов с необходимой утварью.
Спали прямо на земле, питались щепками от стакана, вся кулинария — разложить по тарелкам. Поврежденное место на стакане тут же затягивалось вязкой массой, именуемой «ич».
Утром, после завтрака, все, даже самые мелкие, отправлялись работать: забравшись на края стаканов, они вдохновенно рисовали узоры на колоннах. Седой налет легко поддавался под тонкими зубилами, и на серебристой поверхности появлялись зеленые узоры. Это называлось «украшать».
— Зачем вы это делаете? — однажды спросил Трофим Зана.
— Разве не понятно? — удивился тот. — Чтоб красиво было.
Стружку, которая сыпалась из-под зубила, называли «зе». Ее собирали и ссыпали в короб. Смешивая зе со свежей ич, делали праздничное угощение — зелб.