И все-таки, почему отец не может взять семью к демонам? Неужели это приказ короля — расстаться с теми, кого герцог действительно любит? Жестоко, хоть и заслуженно.
— О брате я, конечно, позабочусь. Что касается герцогини Оленрадэ — я думаю, она остается не без средств и не нуждается в моей поддержке. Уверена, с ее любовью к экономии, сьерра Доретт даже преумножит ваше состояние.
Отец резко поднялся. Я не дрогнула (горжусь собой), хотя была уверена, что он меня ударит.
— Упряма и злопамятна, вся в свою мать! — процедил он и направился к двери. Порыв ветра захлопнул ее за моим отцом.
Через несколько дней, во дворце я завела разговор о герцоге Оленрадэ и мачехе. Королева в зимние месяцы почти не выходила из своих апартаментов, но с наступлением весны ее болезнь как будто отступила, и ее величество присоединилась к нам с Риком в одной из малых гостиных. Дядя был, как всегда, погружен в важные дела, но мой вопрос заставил его оторваться от маговизора.
— Мне докладывали, что Винерт приезжал к тебе. Интересно, что он тебе наплел, — небесно-голубые глаза испытующе уставились на меня.
— Он действительно участвовал в заговоре герцога Йохана? Он это отрицал.
Король только хмыкнул.
— Жалкий трус! — бледные руки королевы судорожно сжались в кулаки. — Он готов был убить Рика, лишь бы самому остаться при должности и в фаворе у нового короля!
Так это правда! В газетах печатали хроники судебного процесса: основных участников заговора приговорили к смерти, остальных — к долгому заключению в страшном тюремном измерении — Темной башне. Но имени отца среди подсудимых не было. Очевидно, король проявил великую милость к младшему брату, позволив уехать послом в далекую страну, пусть даже такую негостеприимную как Атакан.
— Но почему вы не позволили сьерре Доретт сопровождать мужа? Не жестоко ли разлучать любящую семью?
— Любящую? — дядя расхохотался, но в этом смехе не было ничего веселого. — Теперь Доретт хотя бы не сможет позорить имя дей’Холлиндоров своими б…
— Дитрик! Здесь ребенок! — поспешила прервать его Иоланта. — Но ты прав, ее вряд ли станут принимать в свете после отъезда твоего брата. Я намекнула об этом некоторым своим подругам.
Но почему? Они говорят загадками, я ничего не понимаю!
‘Эта Доретт изменяла твоему отцу, позорила ваше имя. Чего тут непонятного?’ — проворчал Билли.
Вот оно что! Это открытие потрясло меня. Намеки слуг и некоторые поступки Доретт… Да, это происходило у меня на глазах, но я по детской наивности этого не понимала.
— Но почему ее не будут принимать? У нее ведь достаточно средств и есть титул. Герцог просил меня позаботиться о ней и брате. Но, право не знаю, как это сделать. Я очень хочу помочь Нелрайту вырасти хорошим человеком.
Почему Рик всегда морщится, когда говорит о Доретт или о моем брате? Вот и сейчас он недоволен и хмурит брови.
— Доретт принимали только ради Винерта. Ты разве не знаешь, Миа? Герцогния Оленрадэ — полукровка-оборотень. Чтобы скрыть блеск глаз, она носит иллюзию, — произнес Рик с явной досадой. Видимо, он хотел закрыть эту тему, но, оценив мое потрясенное лицо, снизошел до пояснений: — Да, так бывает, и общество иногда терпимо относится к таким бракам, если не нарушаются внешние приличия. Когда один из супругов занимает высокое положение, это обычно затыкает рты сплетникам.
Вот, значит, как — мачеха использует амулет, меняющий ее внешность. И герцог не держал в прислугах оборотней — не хотел, чтобы правда о его супруге вылезла наружу. Мне стало жаль Доретт. Теперь она предстала совсем в другом свете: из-за родства с оборотнями она должна скрываться, притворяться кем-то другим, если хочет быть принята в высшем свете. Не удивительно, что она так злилась на меня — аристократку по рождению. Но это не значит, что я простила ее. Просто поняла.
— Оборотничество моей невестки — секрет, который известен слишком многим, ведь любой дракон или демон чует ее кровь. — На прекрасные черты моего дяди набежала тень гнева. Иоланта потянулась и погладила его по плечу, успокаивая. Он продолжал уже спокойнее: — К сожалению, мой брат потерял голову и влюбился, а едва эта особа забеременела, женился. Род дей’Холлиндоров предстал в этой истории абсолютно в дурацком свете — нас провела авантюристка! Однако закон есть закон: брат может оставить сыну только состояние, но не титул. Твой сводный брат Нелрайт — не наследник дей’Холлиндоров и уж тем более не имеет права претендовать на корону Ильса.
Я спрятала лицо в ладонях. В каком ужасном положении оказался бедный малыш! Безвинная жертва, проклятье крови будет преследовать его всю жизнь. Он будет чужим и для оборотней, и для знати.