Насладившись выражением ужаса на моем лице, жестокий родственник покинул гостиную. А я еще целый час слушала о том, какая я прекрасная и изумительная, и раздала почти все танцы на балу в честь Новогодья.
*конец флэшбэка*
Это было в прошлую среду, а сейчас, сидя над учебником по магическому взаимодействию веществ, я уныло предвкушала сегодняшний вечер с танцами. За эту неделю я дважды посещала королеву и при случае заводила беседу о том, что многолюдные сборища крайне утомляют меня, но всяких раз слышала:
— Ах, что девочка твоих лет может знать об утомлении? Читай свои книжки, если тебе так хочется, но не забывай, что ты юна и красива. Об этом напомнит восхищение поклонников. Ах, молодые годы так быстротечны, наслаждайся ими: танцуй, веселись, наполни этот унылый замок смехом и радостью!
Я бы с удовольствием, да только для искреннего веселья нужно быть счастливой и беззаботной. А разве есть повод? Пару недель назад меня пытался похитить и убить неизвестный маг-отступник, затем дважды собирались отравить во дворце, а еще чуть не взорвали вместе с дядей. Возможно, как некромант, королева смотрит на мир иначе, и моя хандра кажется ей странной и неестественной, — подумаешь, боль и смерть! Но, насколько мне известно, будучи наследной принцессой, ее величество Иоланта не наполняла замок де’Дирк смехом, а предпочитала «читать книжки», посещать склепы и кладбища, а в возрасте двадцати пяти лет с блеском защитила диплом магистра некромантии.
Но понятно: с королевой спорить не будешь, тем более что и Рик не слушал жалоб, а только потешался надо мной.
В дверь кабинета поскреблась горничная:
— Сьерра Миарет, пожалуйте на примерку. Вас ждут ее светлость герцогиня и госпожа Ангел.
Я захлопнула учебник, так ничего и не выучив за сегодня, и побежала в гостиную.
Там уже суетилась портниха со своими помощницами, раскладывая на диване почти готовое платье к балу Новогодья. Я прикрыла ресницы, любуясь изумительным аргосским шелком. Он сверкал и переливался золотыми искорками, там, где на ткань падала тень. Ярко-алое платье непременно вызовет скандал в обществе, ведь девицам полагается являться на официальное представление ко двору только в белом. Однако госпожа Ангел, едва меня увидела, заявила, что белый цвет сделает меня бледной и неинтересной. Они тогда крепко поспорили с герцогиней Ован. Предмет их спора даже дошел до королевы. Именно ее величество Иоланта решила, что мое платье будет красным.
Госпожа Ангел горячо одобрила эту идею и сразу предложила отрез аргосского шелка, который изготовили на мануфактурах Королевства Золотых гор специально по ее заказу. Сама я не большая поклонница красного цвета (считаю его чересчур броским), но не могла не согласиться, что шелк великолепен. Но если в рулоне он был просто замечательно красив, то сшитое из него парадное бальное платье смотрелось как чудесное произведение искусства. Корсаж украсили изысканной золотой вышивкой. Фасон также согласовали с ее величеством — нескромное, по моему мнению, декольте выставляло грудь на всеобщее обозрение. Длинные, полупрозрачные рукава — единственная уступка, которой я смогла добиться. Но их удалось отстоять, ведь я привыкла скрывать бледную родовую метку на плече. Со всем остальным пришлось согласиться — с Ее Величеством не спорят. Вообще-то на бал во дворце в честь Новогодья принято надевать одежду пастельных тонов. Сама королева будет в роскошном серебряном платье, и только корсаж — из неизменного черного шелка.
Моя наперсница герцогиня Ован расположилась в позе зрительницы в кресле и приказала горничной расставить ширму. Примерка началась. Следующие два часа прошли в суете вокруг моей особы. Большую часть времени я статуей стояла на высоком табурете, а портниха и ее помощницы подкалывали многослойную пышную юбку до нужной длины.
А после примерки был легкий ужин — и снова наряжаться, уже на вечер танцев с придворной молодежью. Вот такая у меня веселая жизнь! Наряды и танцы. А я все недовольна и брожу с унылым видом, словно недокормленный хыр. Я печально вздохнула, позволяя горничной застегнуть ярко-голубое вечернее платье на спине.
Тут уж Билли не выдержал — теперь он часто ворчал на меня. Мне так хотелось избавиться от меланхолии, временами казалось, что она со мной навсегда. Это угнетало еще больше. А вот фамильяр находил подавленное состояние естественным после всего, что пришлось пережить: ‘Раньше над тобой не висела угроза, понятно, что ты была и веселее, и счастливее. Радуйся, что находишься в королевском дворце, а не в храме Марраны. Пока нет другого места, где ты была бы в большей безопасности’.