Также я узнала, что душ и удобства — на этаже, и это меня огорчило сильнее, чем весь этот тхаров сегодняшний день. К такому я долго буду привыкать.
Мы прошли по длинному коридору мимо ряда одинаковых темно-коричневых дверей с облупившейся краской. Гномка остановилась перед дверью с криво намалеванным номером “17” и, щелкнув замком, поманила меня внутрь.
Вот комната, где я буду жить следующие пять лет, — узкая и тесная. Окно без занавесок, с видом на печальное лысоватое деревце и университетскую стену. Справа от входа — небольшой платяной шкаф, слева — маленькая раковина с умывальником и квадратное зеркальце. Наличие воды в комнате порадовало — можно хотя бы руки помыть да постирать. Перед окном уместились небольшой письменный столик и стул грубой работы. Две кровати — слева и справа. На одной неаккуратной горкой свалены учебники. На стене над каждой кроватью небольшая полка для книг. Гномка бесцеремонно заглянула в шкаф. Он был почти пуст, только с правой стороны висели на вешалке два платья и форменная мантия.
— Ага, так и есть: у Генти нет соседки. Помнится, ту отчислили в прошлом году — замуж выскочила. Так что занимай свободную койку.
Я поставила сундучок у кровати слева и пристроила на покрывале полученную стопку белья и одежды.
— Не теряй, — гномка неуловимо ловким движением бросила ключ мне прямо в руки. Наверное, я выглядела растерянной и подавленной, потому что госпожа Дорджи вдруг немного смягчилась и посоветовала: — Привыкай, беляночка. Сходи-ка пока и учебники получи. Библиотека в главном здании, где ректор сидит, только на втором этаже. Столовая в корпусе четыре, рядом с твоим зельеварением. Обед закончился; ужин в шесть, не опаздывай.
Она вышла, а я уселась на кровать и вслушивалась в удаляющееся шарканье ее ног.
***
Перемены в жизни пока что казались абсолютно безрадостными и, как ни старалась, особых плюсов я сейчас не видела. Ну, не будет муштровать меня герцог, теперь этим займутся наставники. И вместо дополнительных задач по магической математике и заточения в своей комнате, я каким-то образом стану «отрабатывать» проступки. То, что нарушения будут, у меня не было никаких иллюзий. Вопрос только, где заставят работать? На кухне? Ну, это с удовольствием, мне привычно: я часто проводила время именно там и не сидела сложа руки. Какая еще работа может называться неприятной? Убирать за наалами? А здесь вообще имеется стойло для них? Да, подобная нагрузка меня расстроит, говорить нечего. Они очень… нехорошо пахнут! Так что, надеюсь, наалов здесь не держат. А что если?.. А впрочем, к чему гадать?
Отыскала среди вещей листок с расписанием. Зельеварение — теория и практика едва ли не ежедневно. Похоже, в первый же день осени я и узнаю, что за зверь такой — отработка. Просмотрела названия остальных предметов и не нашла ничего, что могло бы представлять интерес для человека, которого воротит от приготовления магических настоек и выращивания лекарственных трав. Зато по часу физической подготовки в среду и в пятницу. Спрашивается, кого из нас готовят — будущих аптекарей и травников или солдат?
С этими мыслями я задвинула сундучок под кровать, решив, что разберу его позднее, а пока прогуляюсь за учебниками. Любопытно, что можно найти в местной библиотеке по моей любимой теме?
На дорожке перед входом в общежитие щебетала группка девиц. Я скользнула взглядом по светлым, нарядным платьям, которые, впрочем, довольно странно смотрелись на фоне унылого пейзажа. Словно яркие бабочки облепили горелую корягу. Вероятно, адептки только что вернулись в университет с каникул и делились впечатлениями.
— Девочки, представляете, я обручилась! — блондинка в открытом светло-синем платье с кружевной пелериной гордо продемонстрировала колечко подругам. — Он булочник с соседней улицы. И…
— А это что за бродяжка? — прервала ее вдруг одна из девиц — высокая худощавая брюнетка. Ее голос прозвучал неприятно громко.
Я как раз поравнялась с девушками, и исподтишка огляделась — вокруг не было ни души, только я и они. Невозможно и предположить, что термин «бродяжка» относится не ко мне. Как невежливо! Постаралась не сбиться с шага, гордо расправила плечи, обдумывая, стоит ли отвечать и вообще как-то реагировать.
— Новенькая? — высказала разумное предположение обрученная с булочником блондинка.
— Почему сразу бродяжка? — возмутилась их подруга — стройная шатенка с длинной косой, в светлом милом платье в горошек. Наряд плохо гармонировал с хищным зеленым блеском ее глаз — явным наследием крови оборотня. — Может, просто уже познакомилась со здешней всепроникающей пылью и решила не портить хорошие наряды? Нам тоже бы надо переодеться, девочки! Посмотри-ка, Элла, у тебя весь подол уже серый!