— Эк тебя, разобрало, — посочувствовал Лесс. — Ты только что из дома?
— Вероятно. Не помню… Голова трещит. Миа, звездочка моя… дай что-нибудь от головы.
— У меня нет ничего, — я смерила эту жертву алкоголя недобрым взглядом. — Могу дать по голове. Не поможет?
— Жестокая. Ты же зельевар… — он застонал, держась за виски.
Страдания Яра не остались незамеченными клубом его фанаток. Девушки перешептывались, не сводя глаз с представления на задней парте, забавно вытягивали шеи, чтобы лучше рассмотреть своего кумира и расслышать, что он говорит.
И вот случилось неизбежное: мягкие женские сердца переполнились сочувствием и желанием спасти бедолагу. К нам подскочила шустрая Кайя и поставила перед Яром крохотный пузырек из темного стекла:
— Лейр Тореддо, у вас голова болит, я слышала? Попробуйте мое средство, сама варила. У меня всегда с собой флакончик.
Яр с трудом сосредоточил взгляд на пузырьке, с сомнением покачал головой и неприязненно глянул на девушку:
— Извини, дорогая, не приучен брать конфетки у чужих.
Кайя залилась мучительным румянцем, хотела ответить, но смешалась, схватила флакон и убежала. Я раскрыла рот, чтобы возмутиться грубостью оборотня, но Лесс меня опередил.
— Думаешь, приворотное?
Яр слегка ожил и даже приоткрыл один покрасневший глаз. По контрасту зеленая радужка казалась изумрудной.
— Уверен. Мне только за вчерашний день эту дрянь два раза пытались всучить. Твоя, Миа, соседка варит, кстати. Зараза, как же голова трещит!
Я с усилием вернула отпавшую челюсть на место. Потрясающе — привороты, как и любовные проклятья, запрещены законом. Но наших девушек это явно не пугает, раз предлагают вот так при всех. И как это Яр сразу раскусил подвох? Вот тхарка — а я-то поверила!
В аудиторию вкатился низенький Буру. Началась лекция. Ректор доказывал что-то у доски, мы послушно за ним записывали. Яр мирно спал, уткнувшись лбом в сложенные на парте руки.
— Напишем сегодня эльфам? — наклонился ко мне Лесс.
Я охотно отложила стилос и достала из сумки маговизор. Скрывая артефакт связи под партой, нашла снимки, которые сделал вчера Яр. Хотела уже набрать название редакции и отправить, да вовремя вспомнила, что с моего маговизора подобное посылать нельзя: не стоит впутывать сюда «Корпорацию Тореддо», на которую зарегистрирован артефакт. Думаю, получив снимки, редактор первым делом проверит источник, и у отца Яра начнутся крупные неприятности. Да и Лесс ничем здесь помочь не мог, не хватало еще, чтобы сенсационные снимки привели к управляющему имением герцога Оленрадэ!
Я нерешительно растолкала сладко дремлющего оборотня. Тот недовольно засопел, но продрал глаза и, пусть не сразу, вник в суть проблемы. Буквально из воздуха извлек свой роскошный маговизор и, почти неуловимым движением пальцев пробежался по засветившимся кнопкам.
— Я слегка покопался в программе отправки, и теперь можно выбирать, будет адресат видеть, от кого вызов, или нет. — В пару касаний он набрал адрес редакции и отправил магснимки.
Настала очередь эльфов. Яр передал маговизор мне, и я быстро набросала текст открытого письма редактору еженедельника “Вести Золотого леса”, почти повторив статью в “Новости Ильса”. Упирала на колоссальный вред Матери-природе — единственному божеству, которое почитает эта раса. Это должно пронять их как следует. Прикрепила снимки. Яр все это отправил.
Теперь запасемся терпением и будем ждать, ждать, ждать. Эльфы — небыстрые ребята, у них свое понятие о времени. Надеюсь, к тому моменту, когда они соберутся помочь, от Ильса еще хоть что-то останется.
— Когда в город пойдем? — шепотом поинтересовалась я, переживая, что ребята могут улизнуть на поиск приключений без меня.
— Миа, а может, ты все-таки останешься? — Лесс заглянул мне в глаза со смесью тревоги и надежды. Какой он все-таки хороший, волнуется!
— Лесс, я не стану обузой, клянусь. А если ты о моей репутации беспокоишься…
— Да причем здесь это? Девчонки ведь много лет пропадают. А это значит — те, кто их похищает, действуют по налаженной схеме. И, боюсь, у нас все шансы вляпаться куда-нибудь по незнанию. Это может быть опасно для тебя, Миа.
— Струсил, что ли, Лесссссли? Тогда можешь с нами не ходить, — почти прошипел Яр. Головная боль не давала ему выражаться нормально.
— Чего это сразу — струсил? Ты, оборотень, просто не привык слушать голос разума. Может, потому что его у тебя нет. Несешься из передряги в передрягу, задрав хвост…
— Что ты там вякнул про мой хвосссст? — Яр даже забыл про похмелье и теперь яростно сверкал глазищами на Лесса. На нас стали оглядываться. Хорошо еще Буру увлеченно писал что-то на доске и не заметил перебранки на заднем ряду.