«Удивительный человек,» – подумала она.
– Я привык спокойно говорить о культе в присутствии стажеров.
– Почему это? – не поняла Даша, нахмурилась. Бокал замер у ее губ.
– Стажеры все равно долго не живут, – беззаботно заметил он. – Именно поэтому они и стажеры: квалифицированных кадров в таком количестве вряд ли кому-либо когда-либо удавалось найти.
Даша нервно улыбнулась, цокнула языком:
– Да ты тиран.
– Я реалист, – поправил ее Сережа и одним мощным глотком закончил со своим стаутом. – И, как бы то ни было, ты первая, кого я сюда привел. Честно, даже не знаю почему. Просто мне кажется… мне кажется, с тобой все иначе, что ли? Опять же, пельмени… Думаю, в конечном итоге, все дело в пельменях. Помнишь, куртка и… Впрочем, все началось раньше. Как мне кажется, намного раньше. Может, задолго до твоего, может, даже и до моего рождения.
Даша промолчала. В полумраке вновь возникло белое пятно, Леночка, с металлическим подносом в руках. Поставила перед Дашей доску со стейком, перед Сергеем Гавриилычем – тарелку с исходившими паром и дурманяще-грибным запахом кусками пирога. Забрала опустевшую, с остатками кремовой пены по краям кружку, спросила:
– Повторить?
– Да, будь добра, повтори.
И она ушла. Сережа разжал ладонь, его рука выскользнула из Дашиной, он сказал:
– Что ж, полагаю, приятного аппетита.
И он принялся основательно, со вкусом один за другим кусать и жевать куски пирога. Через пару минут по правую руку от него возникла новая кружка пива, он отхлебнул, стягивая плотную пену…
– Приятного аппетита, – отозвалась Даша и взялась за вилку и нож.
Мясо выглядело хорошо. Она его распилила, наколола кусок на вилку, опустила в соус…
– Очень вкусно! – и не соврала.
Даша жевала старательно, понемногу тянула пиво из своего бокала, уже ставшего теплым. Мысли в ее голове перекатывались с боку на бок лениво, блаженно…
Она была счастлива. Странно, совершенно контринтуитивно счастлива.
«Наверное, только таким и бывает счастье,» – подумала Даша.
Когда с трапезой было покончено, когда счет был оплачен, короткая часовая стрелка переползла за девять.
– Уже поздно, – с неясной грустью сказал Сергей Гавриилыч. – Ты далеко живешь отсюда?
Даша улыбнулась, покачала головой:
– Я даже не совсем знаю, где это мы… думаю, далеко?
– Тогда, может, останешься сегодня у меня? Я живу совсем рядом.
И Даша кивнула, соглашаясь.
– Какой же ты все-таки хороший.
Глава 3
Дом Сережи был огромен. Двадцать пять этажей, полукружные, лабиринтоподобные коридоры, несколько консьержей – на каждый из выходов… И все-таки он был вполне человеческим многоквартирным муравейником, пусть и стоял посреди пустыря, в окружении высокого железного забора… Кажется, человеческим.
– Леди, могу я попросить ваш документ? – спросил Дашу консьерж с седой аккуратной щетиной.
– А можете не попросить? – с некоторым удивлением ответно спросила та. Но тут же спохватилась, – Ой, извините, бога ради, я не разбираюсь, точнее, постоянно путаюсь в такой форме вежливых просьб… Точнее, ну, вы поняли, – запинаясь, закончила она.
И стала рыться в синем, потертом рюкзаке, пока не вытащила паспорт в розовой, с грибным орнаментом обложке.
Консьерж взял его, раскрыл, поднял крышку сканера…
Даша стояла, смотря то в пол, то на стоявшего чуть поодаль Сергея Гавриилыча.
– Номер квартиры? – равнодушно спросил консьерж.
– Восемьдесят девятая, – сказал Сергей Гавриилыч. – Она мой посетитель. Думаю, скоро станет жильцом.
Даша ничего не сказала, но губы сами собой растянулись в глупой и немного испуганной улыбке:
«Жильцом? Как же так – жильцом?.. Вот так сразу – жильцом?! Ну зачем ты это сказал, ну зачем, зачем… Какой же он все-таки в некоторых вопросах чёрствый, бесчувственный, беспардонный дурачок,» – думала она, желая схлопнуться в материальную точку. Отчего-то было стыдно и все-таки радостно.
Консьерж кивнул, что-то записал, вернул ей паспорт. У нее дрожали руки, заедал замок на рюкзаке, но, в конце концов, с формальностями было покончено, и она пошла вслед за Сергеем Гавриилычем.
Лифт.
Металическая черная дверь – замок – ключ…
Внутри было немного прохладно и темно. С тихим щелчком Сережа включил свет, – белый, длинными полосами обрамлявший углы между монотонно-черными потолком и стенами, – отодвинул зеркальную дверцу одёжного шкафа, кинул в него куртку, к небольшой кучке других курток, ветровок: плечиков было достаточно, но они все висели пустыми. Очевидно, Сергей Гавриилыч, плечики презирал. И Даша последовала его примеру.