Стол освободили, и офицеры некоторое время ждали, что же сделает Пелью.
– Ну, мистер Соме, – сказал капитан, – давайте посмотрим карту.
Это была карта устья Жиронды с отметками глубин; кто-то карандашом нанес на нее положение береговых батарей.
– «Папилон», – сэр Эдвард не затруднял себя французским произношением, – находится здесь. Мистер Сомс отметил его положение.
Пелью указал на карандашный крестик глубоко в устье реки.
– Вы, джентльмены, отправитесь на шлюпках и вытащите его оттуда.
Так вот оно что! Операция по захвату вражеского судна.
– Командовать будет мистер Эклз. Я попрошу его изложить свой план.
Седой первый лейтенант с удивительно юными голубыми глазами оглядел собравшихся за столом.
– Я возьму баркас, – сказал он. – Мистер Сомс – тендер. Мистер Чадд и мистер Мэлори будут командовать первой и второй гичками, мистер Хорнблауэр – яликом. На всех шлюпках, кроме той, которой командует мистер Хорнблауэр, будет по второму младшему офицеру. Для ялика с командой в семь человек это и не нужно. На баркасе и на тендере будет от тридцати до сорока человек на каждом, на гичках по двадцать: набиралось довольно много народу – почти половина команды.
– Это военный корабль, – объяснил Эклз, угадав их мысли. – Не торговый. По десять пушек с каждого борта, и большая команда.
Ближе к двум сотням, чем к сотне – серьезный противник для ста двадцати британских моряков.
– Но мы нападем на них ночью и захватим врасплох, – сказал Эклз, снова читая их мысли.
– Внезапность, – вставил Пелью, – более чем половина успеха, как вы знаете, джентльмены. Извините, что перебил вас, мистер Эклз.
– Сейчас, – продолжал Эклз, – мы вне пределов видимости. Мы снова подойдем к берегу. Поскольку мы ни разу не появлялись в этой части берега, лягушатники думают, что мы ушли совсем. Завтра после захода мы подойдем возможно ближе к берегу. Самый высокий прилив завтра в 4.50, рассвет в 5.30. Атака начнется в 4.30, так что подвахтенные успеют поспать. Баркас подойдет с правой раковины, тендер – с левой, гичка мистера Мэлори – с левой скулы, гичка мистера Чадда – с правой. Мистер Чадд должен будет перерубить якорный канат, как только завладеет баком, а команды других шлюпок по крайней мере достигнут юта.
Эклз оглядел командиров трех больших шлюпок. Все трое кивнули, Эклз продолжал.
– Мистер Хорнблауэр в ялике подождет, пока атакующие закрепятся на палубе. Тогда он высадится на грот-руслень, с правого или с левого борта, как сочтет нужным, и тут же поднимется по грот-вантам, не обращая внимания на то, что происходит на палубе. Он должен отдать грот-марсель и быть готовым по команде выбрать шкоты. Я сам, или мистер Сомс в случае моей гибели либо смертельного ранения, пошлем двух матросов к рулю. Течение вынесет нас из устья, а «Неустанный» будет поджидать сразу за пределами досягаемости береговых батарей.
– Есть замечания, джентльмены? – спросил Пелью. Тут-то Хорнблауэру и следовало заговорить – не раньше и не позже. Слушая Эклза, он ощутил липкий тоскливый страх. Марсовый из него был никудышный, и он это знал. Он боялся высоты и очень не любил лазать по реям. Он знал, что не обладает ни обезьяньей ловкостью, ни сноровкой опытного моряка. Хорнблауэр не чувствовал себя уверенно в темноте даже на реях «Неустанного», и мысль о необходимости взбираться на мачту совершенно незнакомого судна повергала его в ужас. Он чувствовал себя абсолютно непригодным к исполнению возложенной на него задачи, и должен был немедленно сообщить о своей непригодности. Но он упустил момент – слишком уж спокойно остальные офицеры приняли план. Хорнблауэр взглянул на их уверенные лица. Никто не обращал внимания, и ему страшно не захотелось выделяться. Он сглотнул, он даже открыл рот, но никто по-прежнему на него не смотрел, и возражения замерли у него на губах.
– Очень хорошо, джентльмены, – сказал Пелью. – Я думаю, мистер Эклз, вам лучше перейти к подробностям.
Теперь было поздно. Эклз, разложив карту, показывал курс среди мелей и илистых отмелей Жиронды, пространно разъяснял положение береговых батарей и зависимость между Кордуанским маяком и расстоянием, на которое «Неустанный» сможет подойти при свете дня. Хорнблауэр слушал, пытаясь сосредоточиться вопреки своим страхам. Эклз закончил, и Пелью отпустил офицеров, сказав напоследок:
– Теперь, джентльмены, вы знаете свои обязанности и можете приступать к подготовке. Солнце садится, а дел у вас много. Назначить команду шлюпок, проследить, чтоб все были вооружены, чтоб шлюпки были снабжены всем необходимым на случай непредвиденных обстоятельств. Каждому объяснить, что от него потребуется.