— Поднимайся по лестнице и сразу увидишь.
Словно убедившись, что «больной» хоть как-то, но стоит на ногах, Шанлия вернулась к готовке. Вилл медленно шёл вдоль стены, чувствуя, что с каждым шагом силы потихоньку возвращаются.
«Чёрт бы побрал этот реализм», — недовольно пронеслось в голове. Эта игра любила удивлять странной реалистичностью. В туалет игроки не ходили, зато кушать должны. Можно упасть с пятидесяти метров и потерять половину здоровья, а можно пролежать три недели без сознания и чувствовать себя без сил.
Чуть не сбив прислонённую к стене метлу, Вилл добрался до двери. Ручка повернулась плавно, а дверь едва слышно открылась. Вилл вышел из комнаты и закрыл за собой.
Заблудиться было не сложно — попал он на небольшую площадку, с которой один пролёт вёл вверх, а другой — вниз.
«А неплохой у них домик», — думал Вилл, аккуратно, шаг за шагом поднимаясь по ступеням. Под ногами шелестел мягкий ковёр, а на стенах висели картины в дорогой золотой рамке. Судя по всему, этот дом был в три этажа, и позволить себе такой могли очень немногие игроки, что уж говорить о НИПах, живших по большей части в небольших комнатах или скромных домах.
Вилл поднялся, прошёл немного вперёд и остановился перед нужной дверью из красивого тёмно-красного дерева. Опыт общения с игроками плюс правила вежливости приучили стучать перед тем, как войти. Едва Вилл успел несколько раз ударить костяшкой, как из-за двери раздался грубый мужской голос.
— Шанлия? Чего стучишь! Неси скорее обед!
Вилл осторожно открыл и заглянул внутрь. Несколько месяцев, проведённые в виртуальном заточении, приучили к богатому убранству влиятельных НИПов. Этот исключением не стал — каждый элемент комнаты, начиная от чернильницы и заканчивая портретом в полный рост стоил невероятных денег. Вот только за длинным дубовым столом сидела деталь, которая своим видом перечёркивала всю дорогую красоту.
Вилл впервые отчётливо ощутил диссонанс между дорогой одеждой и столь неприятным человеком. В ядовито-зелёном шёлковом одеянии мужчина напоминал жабу, а поросячий нос, лысая голова и полторы сотни кило лишнего веса придавали сходство со свиньёй. Три подбородка неприятно тряслись при каждом движении, и казалось, что они улавливали мельчайшую вибрацию в комнате. Маленькие прищуренные карие глаза замерли на нём.
— А, ты очнулся. Наконец-то, — Хопут потёр толстые ладони и жестом попросил сесть.
Вилл, стараясь сохранять спокойствие, вошёл в комнату и подошёл к столу, заставленному бумагами, бутылками с выпивкой и миской размером с две нормальных тарелки. Все стулья в комнате были неестественно широкими, под стать хозяину. Вилл с трудом доставал локтями до ручек, и на свободное место можно было усадить как минимум одного клона.
— Здравствуйте, — начал Вилл. — Ваша жена, Шанлия сказала, что Вы нашли меня и спасли. Большое спасибо.
Хопут расплылся в великодушной улыбке. Вилла же при взгляде на пожелтевшие зубы передёрнуло.
— Перестань, это моя работа. Как староста деревни, я должен заботиться о благе всех жителей.
«Староста деревни, говоришь», — подумал Вилл. Дело набирает ход. Рядом с местом, которое они исследовали, не было никаких деревень. Исключение — Сгоревшая деревня, но…она же сгорела. Этот дом выглядел как новенький. Может быть, они в деревне за пределами тумана войны, в неисследованной другими игроками локации.
Вилл смотрел на притворно-добренькую улыбку и чувствовал, как внутри кипит злоба.
— Что это? — холодно спросил Вилл, показывая на ошейник.
Хопут улыбнулся ещё шире и почесал один из подбородков.
— Это — небольшая страховка. Понимаешь…как тебя звать-то?
— Вилл.
— Понимаешь, Вилл. Выходить тебя было ой как недешево. Давай посчитаем, — Хопут начал картинно загибать пальцы-сардельки. — Услуги лекаря, который тебя осмотрел. Услуги аптекаря, который варил зелья. Наконец, услуги моей любимой жены Шанлии, которая всё это время порхала возле твоей койки и вливала в рот лекарство. Мы тебе помогли. Твой долг — нам отплатить.
В конце улыбка Хопута стала ещё шире, а в голосе всё отчётливее звучали скользкие нотки. Вилл подавил желание засадить по морде, полной жира, с кулака и спокойно спросил:
— А если я откажусь?
Подленькую улыбку как ветром сдуло.
— Дело твоё. Только будешь ходить вот с этим, — Хопут указал сарделькой на ошейник. — Это — магический предмет. Его могу снять только я, и с ним ты не уйдёшь слишком далеко. Будешь корчиться в самой страшной агонии.
Последние слова Хопут промурчал с таким наслаждением, что изнутри всё передёрнуло.