Я поддержал намерения ООП сохранять каналы связи с Багдадом и сказал, что наша позиция в связи с возможностью создания под председательством Марокко комитета для переговоров с Багдадом будет позитивной. Вместе с тем, учитывая, какое содержание Ясир Арафат вкладывал еще недавно в понятие «арабского решения» по Кувейту, я счел оправданным подчеркнуть, что в основе решения проблемы Кувейта должно быть выполнение соответствующих резолюций Совета Безопасности и ни что иное. Агрессор не должен и не сможет получить никакого приза. Это вопрос принципа, и здесь компромиссы не возможны. Другое дело, как будут решаться спорные проблемы Ирака с Кувейтом после восстановления суверенитета этого государства. Такие вопросы могут быть урегулированы через Международный суд, арбитраж или другими законными путями. Однако сначала иракские войска должны безоговорочно уйти из Кувейта, а суверенитет Кувейта восстановлен. Сужает ли это простор для арабской инициативы? Да, конечно. Однако ничто меньшее, чем то, что сформулировано в резолюциях СБ, не может стать основой урегулирования.
Абу Мазен сказал на это, что ООП поддерживает международную законность, понимает необходимость вернуть ситуацию к прежнему состоянию и то, что в основе урегулирования должно быть выполнение резолюций СБ. Вопрос в том, стоит ли им, палестинцам, объявлять о таком подходе. Я ушел от прямого однозначного ответа, сказав, что каждый должен сам определять, на чьей стороне ему быть в ходе кризиса, что мы с пониманием относимся к изложенной им аргументации тем более, что и нам самим решение по данному вопросу далось нелегко, так как у СССР были особые отношения с Ираком. Что же касается восприятия позиции ООП по Кувейту, то я подтвердил, что с самого начала конфликта в Персидском заливе в международном общественном мнении позиция ООП на сто процентов ассоциировалась с действиями Багдада. Так ее расценили в США, Западной Европе, во многих арабских столицах. Это нас весьма беспокоит, так как подобное восприятие может помешать в дальнейшем справедливому урегулированию палестинской проблемы. Палестинцы теряют поддержку в Западной Европе, занятая ими позиция поощраяет негативизм в политике Израиля и США. «Как ваша позиция воспринимается в арабском мире, вы знаете лучше меня, – говорил я гостям, – к каким практическим подходам в отношении ООП это ведет, вам тоже известно. Разумеется, я не хочу, чтобы вы восприняли мои слова как призыв к тому, чтобы публично заявить о той позиции в отношении иракской агрессии, которую вы сегодня нам изложили. Это ваше суверенное дело. Никто не вправе вмешиваться в это. Я просто поделился нашими впечатлениями о том, как воспринимается палестинская позиция со стороны».
Весь наш дальнейший довольно долгий разговор с Абу Мазеном и Абд Раббо касался вопросов БВУ, положения дел в Палестинском движении сопротивления и других связанных с этим проблем, но это – уже другая материя. В том же, что касается кувейтского кризиса, налицо были значительные подвижки (по крайней мере в умонастроениях палестинского руководства). А отсюда пролегала уже и дорога к трансформации публичной позиции, что в конце концов и случилось.
Э.А. Шеварднадзе в Нью-Йорке
Значительная часть событий, связанных с кувейтским кризисом, происходила в сентябре в Нью-Йорке. Сентябрь 1990 года примечателен, в частности, тем, что на этот месяц пришлось председательствование Советского Союза в Совете Безопасности. Сразу же вспомнилось, что первый раз председательствовать в Совете Безопасности мне лично довелось тоже в сентябре (это было в 1986 году). И вот теперь сменивший меня в качестве постпреда СССР при ООН Юлий Михайлович Воронцов заступил тоже впервые на пост председателя СБ.
В сентябре Совет Безопасности, в повестке дня которого продолжал доминировать кувейтский кризис, принял в связи с ним четыре резолюции. Первая (резолюция 666 от 13 сентября), одобренная 13 голосами против 2 (Куба, Йемен), касалась расширения полномочий Комитета по санкциям в вопросах доставки в Кувейт и Ирак продовольственной гуманитарной помощи (этот вопрос, как помнит читатель, фигурировал в Хельсинки, и решение Совета Безопасности в известной мере стало следствием советско-американского саммита). Вторая резолюция (резолюция 667 от 17 сентября) стала ответом на вторжение иракских солдат в резиденции послов Франции и Канады в Кувейте и произведенные там задержания граждан этих и других стран. Она была принята единогласно. Третья резолюция, тоже принятая единогласно (резолюция 669 от 24 сентября), возложила на Комитет по санкциям изучение просьб о помощи, поступающих от стран, пострадавших от эмбарго.