Королевская Гавань была как раз такой, как Джейми надеялась. Куда бы она не посмотрела, вокруг были прекрасные лорды и леди, одетые в шелка и драгоценности, и мужчины в сияющих доспехах, с мечами на поясе. Красный Замок потряс бы любую девочку шести лет, особенно если она дочь Тайвина Ланнистера. Серион редко отходил от леди Джоанны, но Джейми постоянно бегала по коридорам, и ее приходилось звать назад, чтобы она не потерялась в запутанных закоулках замка. Но она узнала, что ее брат был немного прав насчет короля и королевы. Они были не такие, как она ожидала. Джейми выросла на сказках о королях и королевах Таргариенах прошлого, и теперь ждала увидеть кого-то похожего на короля Джейхейриса и королеву Алисанну.
Король Эйрис был громким и хвастливым человеком, чрезмерно тщеславным и гордым. Он был красив, но он совсем не выглядел так, как Джейми представляла себе короля. Люди шептались, что у него было много любовниц, и что он винил королеву, что она не могла родить братьев и сестер принцу Рейгару. Королева Рейла не была уродлива, но Джейми согласилась с братом, что их мать была красивее. Королева была бледна и болезненно худа, у нее были печальные фиолетовые глаза и подавленное настроение, как будто она все время боялась, что скажет или сделает ее муж.
Джейми не часто видела короля и королеву – матушка держала их вдали от королевской семьи, и большую часть времени она проводила, играя с другими детьми при дворе или изучая замок с Серионом. Они с восторгом смотрели на огромное сиденье из сплавленных мечей в тронном зале, гуляли по пустым залам или надоедали слугам на кухне, требуя сладостей.
За несколько дней до окончания празднеств Джейми проснулась от громкого и гневного голоса отца где-то за дверью спальни, которую они, как всегда, делили с Серионом. Она услышала и голос матери, намного более тихий, но тоже недовольный, и она растолкала Сериона. Они подползли к двери, чтобы подслушать, но могли только разобрать упоминания Эйриса.
– Как он смеет… – голос отца был яростным, но приглушенным.
– Он пьяный дурак, но ты не можешь… – настаивала мать, и ее голос упал до шепота.
После этого не было криков, и близнецы нехотя вернулись в постель. Через час или позже дверь в комнату со скрипом открылась, и Джейми притворилась спящей, услышав легкие шаги матушки, подходящей к кровати. Она плакала, со страхом поняла Джейми, но она не могла показать, что проснулась, поэтому лежала замерев, пока матушка рыдала, сидя на краю их кровати, пока не наклонилась и не поцеловала их обоих в лоб.
Отец остался в Королевской Гавани, а матушка вернулась с ними в Западные Земли, и она была необычно резка и напряжена всю дорогу домой. Джейми это беспокоило, но она пыталась выбросить все из головы, и успешно забыла обо всем, когда они наконец вернулись в Утес Кастерли.
Через несколько недель служанка застала Джейми и Сериона целующимися, и тут все внезапно стало плохо. Это была идея Сериона – не поцелуи, потому что они и не помнили, кто первым это предложил, и это казалось естественным, ведь они всегда спали вместе и мылись в одной ванной – нет, чтобы делать это в тайне. Джейми понимала, что если их застанут, то им может за это попасть, но не понимала, насколько.
Служанке, заставшей их, было лет четырнадцать-пятнадцать, она завизжала, когда вошла в комнату и увидела, как они целуются, сидя на полу, среди разбросанных игрушечных рыцарей и солдатиков. Серион немедленно оттолкнул Джейми, но было слишком поздно, служанка некоторое время ошеломленно смотрела на них, словно не могла поверить своим глазам, а потом выбежала из комнаты.
– Она скажет матушке, – сказала Джейми, когда ее снова начал слушаться язык. В ее животе была странная тяжесть, как будто она съела что-то плохое.
Серион молчал, он выглядел так, как будто хотел или закричать, или расплакаться. Он подтянул колени к подбородку и спрятал лицо в руках.
– Что нам делать? – сквозь слезы спросила Джейми, но он ничего не ответил. Наконец она сдалась и пересела на другую сторону кровати, зная, что нет смысла прятаться.
Матери не понадобилось много времени. Она вошла в комнату, шурша юбками и как следует посмотрела на них. Джейми избегала ее взгляда, когда она закрыла за собой дверь и медленно присела на кровать.
– Это правда? – наконец спросила матушка.
Единственный раз Джейми слышала дрожь в ее голосе.
– Да, – сказала она, одновременно с тем, как Серион выплюнул:
– Нет!
Она проигнорировала тяжелый, почти ненавидящий взгляд брата, направленный на нее. Он не будет вечно злиться. Они любят друг друга, зачем об этом лгать?
Матушка смотрела на них, как будто не узнавала. Она была бледна, и ее руки были крепко сжаты на коленях. Наконец она подняла голову.
– Это… – она замолчала и начала снова. – Это не должно снова повториться. Вы понимаете? Вы двое… Вы никогда больше не будете оставаться наедине.
– Но матушка, – отчаянно начала Джейми, не обращая внимания на сердитый взгляд Сериона. – Как это может быть неправильно, если король и….
– Достаточно, Джейми, – голос матери был холоднее, чем Джейми когда-либо слышала, и в ее зеленых глазах была ярость. – Мы не будем больше об этом говорить. Вы уже слишком большие, чтобы делить одну комнату. Если я когда-нибудь еще… – она поколебалась и наконец продолжила, ее лицо потемнело. – Если я когда-нибудь еще узнаю, что вы… делаете такое, хоть раз, я буду вынуждена сказать отцу.
Джейми знала, что не следует более спорить, и не запротестовала, когда мать взяла ее за руку и вывела из комнаты, которая теперь стала комнатой одного Сериона. Матушка притворилась, будто ничего не случилось, но Джейми знала, почему перед ее дверью теперь дежурил стражник. А потом приехал отец, и матушка объявила, что у них скоро будет брат или сестра, и через несколько месяцев детство Джейми закончилось.
========== Глава 2 ==========
Джейми встретила своего будущего мужа через три года после смерти матушки при родах. Ей не нравилось думать о матери, это было слишком больно. Отец был теперь совсем другим, и другим был Серион. Холоднее, да, но было и что-то еще другое в ее брате со смерти их матери и рождения их брата Тириона. Что-то, о чем ей не нравилось думать. Серион ближе всех был к их матери, но Джейми не понимала гнева, направленного на Тириона, пусть он и был уродливый и искривленный, он был невинным младенцем, когда она умерла.
– Потому что он убил ее, Джейми, – кричал Серион, и его зеленые глаза сверкали, как будто она должна была понимать его ненависть, но она не понимала. Многие вещи удавались ее брату лучше, чем ей, и ненависть была в том числе. Конечно она скучала по матушке, но какой был смысл тосковать по прошлому? Никакая ярость не вернет ее назад. А Тирион был милым маленьким мальчиком, и очень умным, надо было только его получше узнать. Боги знали, Серион и отец не пытались. Серион особенно старался быть жестоким к нему, а отец делал вид, что его нет.
Джейми все еще была обеспокена поведением Сериона, когда их навещали Мартеллы, вскорости после смерти матушки. Она сама была вне себя от горя, пряча скорбь под улыбками и легкими насмешками над высокомерным юным Оберином Мартеллом, которому было тринадцать, и он был очень красив. Его старшая сестра Элия была менее яркой и во внешности, и в характере, более тихой, но здравомыслящей, хотя она казалась несколько болезненной. Серион сразу невзлюбил обоих Мартеллов, и единственный раз с охотой согласился с ними общаться, когда вызвался “показать им чудовище”.
Джейми сильно шлепнула его по руке, когда он причинил боль Тириону, и увидела шок на его лице. Она не больно ударила его, но это было не так, как когда они играючи стучали друг по другу в детских играх. Она была предельно серьезна.
– Оставь его, Сери, – сказала она, и она понимала, что он знал, что она говорила серьезно. Позже он рассказал ей, что принцесса Лореза предлагала помолвить Джейми с Оберином или Сериона с Элией, хотя между ними было девять лет разницы.