От мысли, что Станнис пытался ее защитить, ей стало смешно, и одновременно грустно. Если бы только он знал.
– С нами ярость, – несмешно пошутила она и вздохнула, потому что Роберт выглядел потерянным, как всегда в таких случаях.
Она и не думала, что получит складную речь, которую хотела, о том, как он был неправ, и как этого никогда не повторится. Если уж на то пошло, она была так же виновата, как и он, пусть он не мог этого знать.
– Какая она была, твоя Лианна? – спросила она вместо того. Она не называла ее имени… что ж, она не была уверена, что вообще когда-либо называла это имя.
Он напрягся, и она ждала его гнева, но он не пришел, как будто дождь потушил его. Вместо этого он ответил:
– Дикая. Настоящая северянка. Говорила, что думала, и плевала на последствия. Никто не мог ей ни в чем отказать. Верхом скакала, как ветер. Когда я впервые увидел ее верхом, я принял ее за сквайра Неда. Я никого не желал так, как ее, и она была моей… могла быть. Мы должны были пожениться. Она… Она всегда была вежливой, она понимала манеры, но… Она не желала этого брака.
– Из-за твоего блуда.
На это он горько рассмеялся.
– Да, хотя я… Что ж, раз я не мог получить ее, у меня были другие. Я думал, что со временем, она бы… – он говорил совсем как маленький мальчик, когда вдруг замолчал, хотя Джейми всегда знала его мужчиной.
– Может быть она полюбила бы тебя,– предположила она. – У вас было бы время, в Штормовом Пределе.
– Может быть, – согласился он.
– Когда ты смотришь на Мариам, ты притворяешься, что это дочь Лианны? – слова вырвались прежде, чем она успела их остановить, спрятать, назад, глубоко внутри, где мог увидеть только ее брат, и даже он никогда на самом деле не видел.
По его лицу пробежал шок.
– Нет, – твердо сказал он. – Нет. Ты ее мать, это очевидно. У нее твой нос, твой смех.
– Ей всего два года, – фыркнула Джейми.
– Я слышал ее смех, – настаивал он, а потом замолчал. – Я никогда не слышал смеха Лианны. Мы с ней никогда…
Повисла тишина, и только дождь шумел, и река ревела рядом.
– Я хочу, чтобы у нас были дети. Я хочу, чтобы у нас был сын, – твердо сказала ему Джейми. – Мне плевать на бастардов, но ты не можешь… Когда я рядом, ты не смеешь быть с высокородной леди. Я не потерплю. Я не позволю. Люди будут говорить. Они уже говорят.
– Мне следовало быть с тобой, когда ты его потеряла, – сказал он, после секунды молчания.
Джейми дернулась, как от удара. Они не говорили о младенце.
– Ты был в Штормовом Пределе. Тут ничего нельзя было сделать.
– Я не был с тобой и когда родилась Мариам.
– Она ведь не твой наследник…
– Я должен был быть там, – сердито повторил он. – Она мой ребенок. Я… У меня есть девочка в Долине. Мия. Ей, должно быть, уже семь. Я навещал ее раньше. Я был… Я был рад видеть ее, когда она родилась. Бастард или нет, она от моей крови, а нас, Баратеонов, немного осталось.
– Когда мы вернемся в столицу, – сказала Джейми. – Можешь привести ее ко двору, если хочешь. Я не стану протестовать.
Он любил эту девочку, подумала она, бастарда, зачатого с простолюдинкой. Он любил ее, как и свою родную дочь. Может быть он не любил их обеих так сильно, как нужно, но тем не менее любил.
Он уставился на нее. Дождь ослаб до совсем легкого.
– Ты не станешь…
– Это было задолго до нашей свадьбы, – признала Джейми. – И это всего одна девочка. Мия Уотерс, так ее должны называть, но…
И он поцеловал ее, почти нежно, и они стояли так некоторое время, пока она не задрожала, и они поскакали назад к своим людям. Ничего не было прощено, но той ночью Джейми ждала его в своем шатре.
“Ты трахаешь его, чтобы искупить свой грех”– прошипел Серион в ее голове, но она не обратила внимания на его голос, как игнорировала его самого с их самого отъезда из Хайгардена. Он не казался расстроенным, возможно все еще радовался, что наконец поимел ее, после долгого перерыва.
Она полагала, что Серион счел это началом конца. Что она навсегда отвратилась от Роберта, что теперь постоянно будет пускать его в свою постель. И что особенно пугало ее – она легко могла это сделать. Почему только Роберт может спать, с кем пожелает? Почему она должна все время играть роль верной долгу жены? Разве она не заслужила удовольствий в своей жизни, какими бы пустыми они не были?
Но потом она посмотрела на него при свете дня, на то, как отличалось его отношение к детям, с любовной гордостью, от отношения к жене, с нетерпеливым раздражением, и в этом она не находила удовольствия. Мужчина, которым он был наедине с ней, не был таким мужчиной с другими. Мужчина, который целовал ее и говорил, как он ее любит, который всегда старался подарить ей удовольствие, был тем самым мужчиной, что помог Клигану и Лорху убить Элию и ее детей. Ее подругу.
Конечно, если бы Элия знала, что у Джейми была привычка спать с ее братом, она скорее всего испытала бы отвращение. Но Джейми смирилась уже с этим, что люди считали ее такой, какой она на самом деле не была. Потому что, если честно, она не думала, что была лучше, чем ее брат. Если бы она родилась мужчиной, она не была уверена, что и тогда отец не манипулировал бы ей, пусть даже в ее руках был бы меч, а не юбки.
Воды Лизы отошли, когда они въезжали в ворота Утеса Кастерли, из чего, признавала Джейми, вышло захватывающее событие. Ребенок чуть не родился прямо во дворе, но сумел дождаться, пока его мать занесут в ближайшую комнату. Джейми осталась утешать Джоанну, которую расстроили крики ее матери, пока близнецы Мелары агукали и отвлекали Герольда.
– Его назвали Тайленд, – сказала она Тириону, когда наконец его нашла. Он был в библиотеке, как обычно читал. Он выглядел теперь совсем взрослым мужчиной, малого роста или нет. Она много слышала о нем от своего брата, большей частью о его блуде с шлюхами, что ее несколько пугало, потому что она все еще считала Тириона тем милым пятилетним ребенком, каким помнила.
– Я загляну к моему племяннику, – заметил Тирион, – но почему-то думаю, что наш дражайший брат оскорбится моим присутствием при столь радостном событии.
– Серион злится, что ребенок снова рыжий, – сухо сказала Джейми и подошла к нему ближе, скрестив руки на груди. – Но как ты, братец? Я слышала… – она остановилась, не зная, как поднять тему.
Тирион замолчал совершенно, сосредоточившись на книге перед ним.
– Какие-нибудь юные леди в последнее время привлекли твое внимание? – наконец решилась она, наполовину в шутку.
Он резко захлопнул книгу и выскочил из комнаты, так быстро, как позволили ему его короткие ноги, даже не оглянувшись на нее. Она несколько секунд ошеломленно смотрела ему в след, пока веселый смех не заставил ее развернуться. Серион смотрел в сторону, в которую ушел Тирион, с явным удовлетворением.
– Ты всегда знала, как довести мужчин, сестрица. Даже полумужа, как оказалось.
– Ты что-то скрываешь от меня, – обвинила его Джейми, понимая, что надвигается еще одна ссора, в которую превратилась их жизнь.
– Скрываю? – фыркнул он. – О любви нашего беса-братца к шлюхам? О той, на которой он пытался жениться?
– Что? – руки Джейми упали по бокам. – Он… Тирион женился? – прошипела она, едва громче шепота.
– Ну да, можно и так сказать, – Серион закатил глаза. – Ему понравилась одна мелкая сучка, и он уговорил какого-то пьяного безумного септона объявить их женатыми. Пытался скрыть ее в каком-то жалком домике у моря, под самым носом отца, – по тону ее брата становилось ясно, что отец недолго пребывал в неведении.
Джейми смотрела на него.
– Как… Где они встретились?
Серион пожал плечами.
– Да на дороге. Перед тем, как мы с Лизой поехали ко двору после рождения Герольда. Если подумать, это забавно, в тот единственный раз, когда я решил облагодетельствовать эту тварь совместной поездкой, он напоролся на полуодетую крестьянскую девку, за которой гнались бандиты…