Джейми чувствовала себя маленькой и глупой рядом с ними, даже Нимелла была старше нее. Их руки и груди были обнажены куда более чем Джейми видела даже на уличных шлюхах. Она знала, что должна была шокироваться и осудить их, но это было трудно, они были такие… свободные. И не только с телами, но и в речах.
Дорнийские женщины говорили, что думали. Они не боялись шутить, как мужчины, или громко высказывать свое мнение. Дорнийки наследовали наравне с мужчинами – земли и титул доставались старшему ребенку. Нимелла, Ларра и Делонна – все они были наследницами, которые будут править своими домами. Их дети будут носить их имена, а их мужья будут следить за своими словами. Они не принадлежали мужчинам.
– Даже если бы так было в Вестеросе, мой брат все равно был бы наследником, – заметила Джейми, решив, что ей очень нравится их кисловатое вино.
– А, – Ларра усмехнулась. – Но в Дорне ты могла бы сама выбирать себе мужа.
– Или оставаться вовсе без мужа, – весело вмешалась Нимелла. – Моя тетя никогда не выходила замуж – у нее вместо этого была уйма любовников.
Джейми удивленно раскрыла рот.
– А это можно?
– Ну, – Делонна хмыкнула. – Мы не похваляемся ими на улицах, но да, это считается допустимым – делить ложе с кем-нибудь до свадьбы.
– Но как же бастарды? – спросила Джейми, покраснев, что говорит так грубо, на что Нимелла захихикала. Эшара приподняла темную бровь, но ничего не сказала, хотя ее странные фиолетовые глаза казались веселыми.
– В Дорне почти в каждом доме проживают несколько Сэндов, и ко многим относятся совсем как к их законным братьям и сестрам, – терпеливо объяснила Элия. – Само собой, это не считается похвальным, в конце концов, мы все же веруем в Семерых…
– У мужчин бывают желания, – широко улыбнулась Ларра. – И у женщин.
Джейми спросила было себя, а что в Дорне думают о желаниях, обращенных к родным братьям и сестрам, и тут же выбросила это из головы. Дорнийцы были дикими, верно, но не настолько извращенными. Этот грех был предназначен только ей и ее брату – и Таргариенам.
Элия раздраженно посмотрела на Ларру и сменила тему:
– Как поживают ваши братья, леди Джейми?
– Очень хорошо, – бодро ответила Джейми, именно так, как ее и учили. – Серион служит оруженосцем лорду Кракехолу, а Тирион продвигается в учебе в Утесе Кастерли. Он хочет однажды стать верховным септоном.
Конечно, в основном люди спрашивали о ее брате, а не братьях.
Элия улыбнулась, и Джейми подумала, что улыбка была искренней. Принцесса явно тщательно подбирала слова, но при этом казалась честной и добросердечной. В любом случае, Джейми считала, что в этой компании именно тихая Эшара со смеющимися глазами была самой коварной. Настолько красивые девушки могут быть или очень глупыми, или очень хитрыми. Джейми знала, что она-то точно относилась к первым. За все затеи и проделки всегда отвечал Серион, и она с удовольствием ему это позволяла.
Но если бы она была дорнийкой… Что ж, Джейми не могла не думать, что тогда все было бы иначе, даже если бы она все равно не была наследницей.
В следующий час Нимелла и Делонна показали ей, как играть в кайвассу, и Джейми быстро потеряла счет времени. Вряд ли отец собрался бы проверить, легла ли она уже спать, и он часто сам засиживался допоздна. Она только выиграла свой первый раунд, к своему удовольствию, когда в комнату вошла Лореза Мартелл, и дамы немедленно приветственно поднялись. Джейми, все еще раскрасневшаяся от вина, с опозданием присоединилась к ним.
Лореза кивнула, и девушки снова присели и возобновили беседу, и тогда она присела рядом с Джейми, которая застыла.
– На секунду мне показалось, что я снова вижу Джоанну Ланнистер, – сухо сказала старуха. – Ты дочь своей матери во всем.
Джейми склонила голову.
– Спасибо, принцесса.
– Я должна была быть тебе вроде тетушки, – Лореза раздраженно махнула рукой. – И так бы и было, если бы не твой болван-отец. Оставь эти бесполезные титулы.
Джейми медленно подняла голову, шокировано глядя перед собой – она никогда не слышала, чтобы кто-нибудь, кроме короля, так беспардонно отзывался о ее отце. Она знала, что должна была оскорбиться, но она была столь потрясена, что могла только таращиться.
– Нельзя винить человека за то, как он ведет себя в горе, – хмыкнула Лореза, – но прошло уже шесть лет. Я любила твою мать как сестру, и я скорбела о ней, а потом я отпустила ее. Она была редкой женщиной, конечно, особенно среди вестеросок. Пусть тебе другого не рассказывают: твой отец может и был Хранителем Запада, да только правила в Утесе Кастерли Джоанна Ланнистер, столь же сладкоречивая и золотоволосая, как сам Ланн Умный.
Джейми никогда не слышала, чтобы ее мать так описывали. Все говорили о красоте и грации Джоанны Ланнистер, но не о ее власти. Какую власть она могла иметь?
Лореза выглядела так, словно прочитала ее мысли.
– Здесь учат женщин, что единственная власть, что им доступна, это выйти замуж да родить много детей. Но есть и другие пути. В каждом утесе, – она внимательно посмотрела на Джейме, – есть трещины. И сквозь них что-то да проникнет. Запомни это как следует, дитя.
– Запомню, – сказала Джейми, так как она была пьяна и озадачена, только через годы она начала понимать, что имела в виду принцесса. Что не нужно было быть дорнийкой, чтобы стать такой, как песок: твердый, выносливый и сразу везде.
========== Глава 6 ==========
Джейми только исполнилось пятнадцать лет, в год, который потом назвали годом Ложной Весны, когда снег начал таять, а ветра – стихать. На деревьях начали набухать почки, трава снова начала зеленеть. Зима на этот раз длилась только год, и она была суровой, но во время нее двор был занят свадьбой Рейгара и Элии. Во всем это было мероприятие роскошное, и к концу его Джейми была уже без сил, от того, как ей одновременно приходилось притворяться недовольной ради отца и счастливой, для короля и королевы.
Но она протанцевала почти с каждым мужчиной там, и получила несколько пьяных признаний в любви, которые стали для нее привычным явлением с тех пор, как она расцвела и резко выросла в тринадцать лет. Джейми была чуть выше, чем средняя вестеросская дама, ее светлые локоны спадали к самой ее талии. Она знала, что ее зеленые глаза стали еще красивее, теперь, когда с ее лица пропал детский жирок, и форма его стала в виде сердечка, с высокими четкими скулами и грациозной шеей. Все говорили, что она самая прекрасная девица при дворе, разве это не смешно, что Эйрис отказал ей для его сына?
Джейми хотелось свернуть им шеи. Она не была такой дурой, чтобы желать стать королевой, особенно после того, как побывала компаньонкой Рейлы. Жизнь этой женщины была ужасной и несчастной. Она замечала на ней синяки, хотя их никогда не было на лице королевы. И она, и Рейла скучали по Элии и ее дамам, которые почти немедленно после свадьбы уехали на Драконий Камень, до того, как зимняя погода окончательно испортилась.
– Если повезет, – сказал однажды отец за обедом, – эта дорнийская девка не переживет рождения наследника.
Конечно, он был немного пьян, и ни за что не сказал бы такое на трезвую голову, во всяком случае, не так громко, но Джейми на секунду посмотрела на него с откровенным отвращением, пока он мрачно смотрел в огонь.
“Как ты можешь говорить такое после того, что случилось с матушкой?” – подумала она. Неужели он был так зациклен на желании сделать ее королевой, что он мог пожелать смерти молодой женщине? Единственной виной Элии Мартелл было то, что она вышла замуж за принца, и хотя Джейми сомневалась, что новобрачные любили друг друга так же, как они с Серионом, но казалось, что они нравились друг другу, они улыбались друг другу и разговаривали. Это был намного более счастливый брак, чем у Эйриса и Рейлы. И она хотела, чтобы Элия была счастлива. Конечно, она хотела бы, чтобы она осталась при дворе, дорнийка и ее дамы были очень добры к Джейми, но у них не было причин оставаться.