– В общем, он дал мне два дня сроку, после чего велел оставить тебя в покое.
Я усмехнулась:
– Вряд ли мы в этот срок уложимся.
– Как знать, – откликнулся Арсений. – Появилось кое-что новенькое.
При этих словах я почувствовала, как пружина внутри меня ослабла. Хватит терзаться из-за всяких глупостей, пора работать! Надо завершить свое последнее дело – и на покой.
У Арсения были интересные новости. Сегодня вечером в пригородном ресторане должна состояться конфиденциальная встреча, на которую Кропотов пригласил Аверьянова. Раньше у него с депутатом никаких совместных дел не было. А теперь появились. Арсений неплохо разбирался в бизнесе и высказал некоторые предположения. У Кропотова основные активы за рубежом. Это для него выгоднее и надежнее, но во властных структурах на него нажали, и он вынужден кое-что в структуре своего бизнеса изменить. Однако он не хочет полностью вкладываться в отечественную экономику, слишком большие риски, поэтому ищет покровительства у влиятельного депутата. Это была уже не первая попытка такого рода, предыдущие провались. Арсений полагал, что теперь Кропотов хочет надавить на слугу народа, который возглавляет соответствующий комитет, компроматом. Впрочем, компромата у него нет, он хранится в сейфе в нашей конторе, но у него есть свидетели, которые видели компрометирующие материалы. Ведь не зря он пригласил на этот эксклюзивный ужин двух членов правления клуба «Мидас» – его отца и Григорьева, на которых мог надавить, уличив их в незаконном игровом бизнесе, да еще в присутствии в клубе в ночь убийства.
Все эти сведения Арсений собирал по крупицам, так как отец немногословен, но по отдельным фразам и его напряженному состоянию он догадался, что это не просто деловой ужин, а нечто иное. Он опасался за отца – шантажировать такого человека, как Аверьянов, смертельно опасно, но вставать поперек дороги Кропотову не многим лучше. Вот он и решил, что эту беседу стоит подслушать, а потом действовать в соответствии с обстоятельствами. Я его предложение сразу отвергла. Это слишком опасно, да и ни к чему.
Похоже, Арсений, увлекшись расследованием, забыл, ради чего мы его начали. Пришлось напомнить. Поначалу мы хотели вычислить шантажиста, кажется, это удалось. Затем решили разобраться с убийством неизвестного, подозрительной гибелью Игнатьева и пожаром. Нужно продолжить расследование в том русле, которое наметили раньше, тем более что у нас появились новости, которые мы еще не использовали, а именно: два раза в неделю респектабельный клуб превращался в подпольное казино. Прежде всего, нужно выяснить, как неизвестный попал в клуб. Судя по всему, он обошелся без помощи охранника. Как это ему удалось? Мы просмотрели записи камер наблюдения, регистрацию входящих и выходящих, но ничего не обнаружили, значит, он сделал это вполне легально. Но ведь он был никому не знаком…
И тут, впервые за последние дни, мне пришла в голову светлая мысль.
– Арсений! – вскричала я. – Мне нужна вся информация о постояльцах мини-отеля! Возможно, погибший был одним из них.
– Но, если бы он не выписался, мы бы это обнаружили.
– Достань мне эту информацию! – настаивала я. – Я чувствую, что именно здесь собака зарыта.
Действительно, я чувствовала, что близка к разгадке, во всяком случае, близка к установлению личности убитого. Но кто его убил? Тут было слишком много вариантов – кто-то из игроков, управляющий или бармен. Охранника я исключила, так как он нашел бы способ избавиться от трупа. А у убийцы такой возможности не было. И еще, камеру у черного входа включили в половине шестого, к этому времени неизвестный уже был убит, а уборщица, убиравшая помещения с семи до девяти утра, трупа не обнаружила, следовательно, в это время убийца еще находился там. Затем, когда уборщица удалилась, он вернул труп на место, а сам исчез. Как?
– Принеси мне информацию о постояльцах, – упрямо повторила я, – может, это поспособствует стимулированию мыслительного процесса. Можно вечером встретиться в нашем офисе и продолжить мозговую атаку.
Арсений с улыбкой посмотрел на меня:
– А как твое здоровье, позволит?
– Позволит.
– Так я и знал! Григорьев достал тебя своими ухаживаниями. Этого и следовало ожидать.