Наверное, нужно было все-таки встретиться с Григорьевым и все выяснить. Но что сделано, то сделано. Сыщик должен быть последовательным, иначе одна глупость начинает громоздиться на другую, а я их и так уже изрядно нагромоздила. Немного подумав, я отправила смс-ки маме и Машке, предупредив, что в ближайшие дни буду выходить на связь сама. Но Максу сообщу обо всем позднее. Прежде нужно решить, что стоит ему сообщать, а что придержать до лучших времен.
День клонился к вечеру, жалюзи почти не пропускали света, так что я оказалась практически в полной темноте. Мне всегда было спокойно и уютно в нашем офисе, но не сейчас. Я прошла на кухню и закурила, надеясь, что огонек от сигареты не будет виден с улицы. Через некоторое время поняла, что никакого решения не смогу принять, пока не проконсультируюсь с Максом.
Резкий телефонный звонок просто взорвал тишину, я даже вздрогнула, после чего осторожно прошла в приемную. Хорошо, что включен автоответчик. Однако звонивший сообщения не оставил, из чего я сделала вывод, что кто-то проверял, не спряталась ли я здесь. Хорошо, если этой проверкой и обойдутся, а если нет? Впрочем, особо бояться нечего. Даже в самом худшем случае они не будут устанавливать дозорных по всему периметру здания, а дверь из флигеля выходит на противоположную сторону, где у нас и окон нет. Я немного приободрилась. Сознание того, что в любой момент могу выйти отсюда, не могло не радовать. Одно плохо – о расследовании думать не получалось, все мысли были лишь об одном – как выпутаться из этой ситуации.
Мои мысли долго бродили по кругу, потом какие-то древние воспоминания всплыли, будто я уже лежу на смертном одре и прощаюсь с жизнью. Мне это не понравилось. Я выпила чаю, после чего вернулась в приемную и легла на диван. Пора было звонить Максу, а то он, не дозвонившись, может поднять шум. Осветив циферблат часов зажигалкой, я ахнула: половина десятого! Обычно Макс звонит в девять часов. И в это время зазвонил телефон. Я сорвалась с места, чтобы схватить трубку, но вовремя остановилась и прислушалась: это был Макс. С огромным облегчением я поднесла трубку к уху, так и не решив, что ему говорить, а о чем умолчать.
– Почему твой мобильник не отвечает?! – накинулся Макс. – Я мозоль на пальце натер, пока дозванивался тебе, домашний телефон тоже не отвечает, лишь сейчас догадался позвонить в офис. Что ты там делаешь в такое время? У меня даже голова опять закружилась, так я о тебе беспокоился.
– Прости, Макс, – виновато пробормотала я, понимая, что всей правды говорить не стоит, иначе лечение пойдет насмарку, – наверное, батарейка в мобильнике разрядилась.
Он еще немного поворчал, потом вернулся к своему вопросу: чем я занимаюсь в офисе в то время, когда должна отдыхать? Я наплела ему, что вчера у меня поднялась температура, поэтому я позвонила Григорьеву и сказала, что больше на работу не выйду. Однако сегодня к вечеру мне полегчало, и я решила прийти в офис, чтобы занести в электронную картотеку последние данные.
– Значит, этот фрукт все-таки тебя достал? Я ведь чувствовал, что не стоит тебе туда соваться! В общем, всё! Ты сейчас же идешь домой и ложишься спать, чем и будешь заниматься вплоть до моего возвращения. Это приказ. Пока я твой начальник, а не наоборот. Через полчаса перезвоню на домашний номер и проверю.
– Я не подойду к телефону, – хмуро ответила я, – не люблю, когда меня контролируют. Я сама буду звонить тебе по вечерам.
Макс понял, что перегнул палку и стал говорить о том, как по мне соскучился и как ждет возвращения в Питер. Якобы он до сих пор не сбежал из санатория лишь потому, что хочет вернуться полностью здоровым, а не старой развалиной. Он часто вспоминает меня, вообще, если ему верить, постоянно думает обо мне и ему очень не нравится, что я занимаюсь таким опасным делом. Теперь он думает, что позволил мне его продолжать, потому что был не в себе. Я слушала его и усмехалась. Наверное, девица не сочла нужным сообщить ему о моем звонке, и он о нем не знал, ведь вызов был принят, а вряд ли он постоянно проверяет принятые вызовы, ведь не в маразме же. Макс казался искренним, но я знала, что он может совсем неплохо действовать сразу в нескольких направлениях, поэтому большого значения его словам не придавала.