– Конечно. Когда встретишь его, передай, что вдова Шости Вейзеса благодарна за то, что он сделал и за то, что пытался сделать.
– Почему вы думаете, что я его встречу?
Рума пожала тощими плечами:
– Хорошие люди обязательно встречаются.
Поднявшись, Селена сняла подаренный Вилмой плащ:
– Если хотите дать мне вашу накидку, то возьмите взамен мою. Это ливарийское сукно, оно стоит…
– Не нужно говорить мне, сколько оно стоит, – слабо улыбнулась женщина. – Я – портниха, сама всё вижу. Оставляй. Перешью и продам. Будет подспорье.
Плащ из ливарийского сукна
Проводив девочку, Рума взяла оставленный ею плащ. Погладила нежнейшее ливарийское сукно, пуговицу из полированного хрусталя, атласный подклад. Вещь была добротная, дорогая. Миате Ромаро такая и не снилась. Рума вздохнула. После аккуратно свернула плащ и положила его в камин, прямо на тлеющие угли.
Призрак Арвеллы
Вернуться на площадь Мечей оказалось даже проще, чем сбежать оттуда. Рума Вейзес подробно объяснила Селене, как незаметно пробраться к реке и миновать Лиловый квартал, не рискуя быть задержанной. На случай, если мидавы всё же попытаются её остановить, Селена заготовила правдоподобную отговорку. Теперь она была дочерью ремесленника, приехавшей в город за покупками и нагло обворованной на рыночной площади. Такие истории не редкость, а потому, ей бы, конечно, поверили. «Меня зовут Миата, господин либерион, – мысленно повторяла Селена. – Миата. Мой отец шьёт сапоги. Лучшие сапоги и ботинки». Имя незнакомой купеческой дочки прочно застряло в голове. Пришлось его позаимствовать.
Когда Селена вошла в Лиловый квартал, сердце предательски ёкнуло, но возвращаться было поздно. Если кто-то заметил девочку в залатанном плаще, бредущую по берегу, то не стоит возбуждать его любопытство внезапной сменой маршрута. «Мой отец шьёт сапоги», – твердила Селена, готовясь к неприятной встрече.
К счастью, обошлось. Правда, однажды мимо неё по набережной прошли два мидава, но они были так увлечены беседой, что ничего не заметили.
Луна снова спряталась за облаками. Лишь тусклое пятно багряного света расплывалось вокруг неё, как капля вишнёвого сока на скатерти.
Идти через площадь Мечей Селена не решилась – из окон дворца та просматривалась, как на ладони. Свернув направо, она прошла вдоль канала, миновала несколько арок и, наконец, нырнула во двор. Если расчёт верен, где-то здесь должен быть сквозной проход.
Опасаясь столкнуться со стражей, Селена старалась двигаться как можно ближе к стене. Во внутреннем дворике, было почти темно – каменные своды не позволяли лунному свету проникать внутрь.
– Ты что-нибудь слышал? – спросил кто-то впереди.
Селена вжалась в стену, остановившись.
– Ничего, – прозвучало в ответ. – А ты?
– И я.
– Почему тогда спрашиваешь?
– Скучно.
– А-а-а. Это да. Скукотища. Расскажи чего-нибудь.
– Чего рассказывать-то?
– Да хоть чего.
– «Хоть чего» я уже рассказывал.
– Тогда ещё чего расскажи.
– «Ещё чего» – тоже. Сам рассказывай!
– Не умею.
– Ах ты, медвежий сын! Как слушать – пожалуйста, а как рассказать – «не умею»!
Селена пыталась по звуку определить положение собеседников. По всему выходило, что разговаривают слева. Значит, если держаться правее… Она двинулась вперёд, но вскоре за углом блеснул свет. Селена прижалась к стене и стала перемещаться крошечными шажками.
Узкий проход вывел её к одному из внутренних двориков. Всем известно, что дворцовый комплекс состоит из нескольких зданий, связанных между собой анфиладами арок и переходов. Судя по отсутствию убранства, этот двор был далеко от парадного крыльца. В левом углу сидели на тюках двое мужчин в форме королевских гвардейцев. Один зажимал между колен тускло светивший фонарь.
Гвардейцы что-то жевали и вяло переговаривались.
– Расскажи про привидений! – потребовал один.
– Пфо какиф ифо прифитений?! – пробубнил второй. Говорить с набитым ртом у него явно не получалось.
– Про короля.
– Ты фто?!
Мужчина наспех прожевал, обтёр руки о куртку и сказал, понизив голос:
– Про короля нельзя.
– Почему? – удивился его собеседник. Он был гораздо моложе, и голос его звучал весенней капелью. – Почему нельзя-то? Я вот слышал, будто убитые принцессы так по дворцу и шастают…
– Тсс! Молчи, кому сказано!
– Так ведь нет никого!
– Ну и что, что нет?! Всё равно помалкивай!
Молодой ненадолго задумался, но вскоре заявил:
– Мне Хпуро из четвёртой роты рассказывал… Дежурили они с Митром… Нет, не с Митром – с Шестолой. Или с Митром?.. Забыл. Да, не о том речь. Стояли они у южных ворот. Ночь – хоть глаз коли. Вот, как сейчас. Стоят они, значит, болтают о своём. Вдруг глядь: девица идёт. Плащ до пят, волосы развеваются…