– Потому что металлов в нашем мире нет, потому и используем стеклянное, – отрезала мать. – Суп же ты в деревянной кастрюле не сваришь!
– Но ведь это было бы хорошим вариантом использовать мегатонны песка, – убеждал Вадим. – От синтеза солярного топлива у нас столько этого песка в виде отходов остается, что его скоро некуда будет на планете складировать.
– То есть, вот так ты решил проблему песчаных отходов, да? – не поддавалась мать. – Попрать все родовые устои и вместо завещанной предками деревянной мебели заставить дом стеклом?
Глава 4. Ингард. Стеклянная мебель
– Вот объясните мне, – строго спросила Кира, оглядывая домочадцев, – почему каждый завтрак нужно превращать в общегалактическую дискуссию о проблемах планетарного масштаба? Неужели нельзя ли спокойно поесть перед трудовым днем и обсудить, например, осенний урожай на нашем огороде?
– У меня хотя бы есть идеи о том, как решить глобальную песчаную проблему, – проворчал Вадим, – а не просто скидывать все отходы на внешнюю сторону планеты.
– Ты думаешь, мы гордимся тем, что нам приходится сваливать песок в Мидгард? – возмущенно произнесла мама. – Думаешь, мы не пытались использовать другие варианты? Да у нас у самих целый материк песком завален! И это не наш песок, заметь! Свою часть песчаных отходов мы уже двести лет назад подчистую использовали, вместе с металлами из наших недр, которые теперь пустые, как этот чертов молочник, – молочник снесло со стола, словно выстрелом. Осколки стекла брызнули от стены. Олег вскинул ладонь и остановил летящие осколки прозрачным щитом, собрал их в кучу и отправил ее в мусорное ведро.
– Похоже, меня в этом доме никто не слышит, – хмуро произнесла старшая дочь, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Слышим, девочка моя, – проговорила мама, – но раз уж твой младший брат начал эту тему, то мы ее продолжим и обсудим тот факт, что люди на внешней стороне нашей планеты даже слова такого – «Мидгард» – не знают. Они называют нашу планету просто «Земля».
– Некоторые уже знают слово «Мидгард», – спокойно заметил Олег. – Например, в славянской мифологии у них сказано, что когда наши предки шестьсот тысяч лет назад впервые прилетели на эту планету, они назвали ее Мидгард.
– Да, мы изучали это в школе, – подхватила Кира, – что староверы-инглинги хранят и передают из поколения в поколения истинную историю Мидгарда – с момента колонизации планеты.
– А потом у них еще скандинавская мифология появилась, – кивнул Олег. – В ней они тоже называют нашу планету Мидгардом. Когда часть инглингов переселились на запад, в земли, которые они назвали Скандией, славянскую мифологию переименовали в скандинавскую. Потом часть инглингов переселились еще дальше, на остров, который назвали Инглия или Ингланд. Сейчас остров называется Англия.
– Уже не Англия, а Великобритания, – вытирая рот салфеткой, поправила брата Кира. – А еще многие знают слово «Мидгард», потому что про это сняли фильмы.
– А ты у нас любитель мидгардского кинематографа, – иронически поддразнил ее Олег.
– Зато теперь, когда на Мидгарде многие люди посмотрели эти фильмы, там знают слово «Мидгард», – запальчиво ответила Кира. – Они даже знают, что так называется наша планета.
– Ну да, – с сарказмом произнесла мама, – Браво! Теперь они хотя бы знают настоящее название своей планеты, а то называли ее просто Земля. Да Землями называются все планеты, на которых есть жизнь: Земля Мидгард, Земля Орея, Земля Хорса, Земля Перуна, Земля Стрибога. Любая планета – это Земля. А еще мидгардцы любую звезду, кроме солнца, называют звездой.
Олег пожал плечами:
– Что ж делать, если в их школах не рассказывают, что правильно называть звездой – это когда у звезды меньше семи планет в системе? А если вокруг звезды движутся семь или более планет, то это уже Солнце. А у каждого Солнца – свое название: Ярило-Солнце, Рада-Солнце, Тара-Солнце.
– И все равно – ура! – с иронией воскликнула мама. – Благодаря сказочным фильмам мидгардцы узнали название мира, в котором живут. Есть, чем гордиться! При чем они получили исковерканные знания. Не как положено – из первоисточника. Не из славянской истории инглингов, а из придуманной скандинавской мифологии.
– Ну, эта проблема у них существует все последние пять тысяч лет, мам, – примирительно сказал Олег. – Раньше-то они всё знали. Нужно радоваться, что хотя бы по капле к ним возвращаются древние знания.
– Это невыносимо медленно! – воскликнула мать. – Ждать, пока эти люди наконец-то прозреют. Когда они вспомнят свою настоящую историю и своих предков.