Ойгель наморщил лоб, но, к удивлению Лифа, не возразил. Карлик повернулся и глянул вниз, в ущелье.
Звери дошли до галечного склона и остановились. Черный всадник на белоснежном волке, запрокинув голову, посмотрел на беглецов. Лиф не мог издали различить его лицо, но он почувствовал на себе пристальный взгляд. Мальчику стало не по себе.
— Вставай! — приказал Ойгель, и Лиф сразу же повиновался.
Всадник двинулся с места. Он повелительно поднял левую руку, и вдруг один из волков помчался вверх по склону. Его лапы часто проскальзывали, но он быстро продвигался вперед. Ойгель выругался. Он вытащил из колчана стрелу и убил зверя.
И тут всадник на волке повел себя совсем не так, как рассчитывали Ойгель и Лиф. Приподнявшись в седле, он полез наверх прямо к ним.
— Лиф! — закричал он. — Сдавайся! Эта долина — западня, из которой ты не выберешься! Спускайся вниз! Я обещаю, что с тобою ничего не случится. И с твоим другом тоже.
— Исчадие Гелы! — прохрипел Ойгель. — Откуда этот парень знает твое имя?
Лиф не ответил. Впрочем, Ойгель и не собирался его выслушивать. С яростным видом он встал, зарядил стрелой тетиву и натянул лук.
— Убирайся вон! — крикнул он черному всаднику. — Забирай с собой всю свору и проваливай отсюда, иначе я уложу тебя здесь, как эту тварь!
Всадник засмеялся.
— Глупый карлик! Ты сам не знаешь, что говоришь, — ответил он. — Мне ничего не стоит уничтожить тебя одним движением руки.
— Ну как хочешь, — буркнул Ойгель и выпустил стрелу. Выстрел со смертельной точностью был направлен прямо во всадника.
Человек, одетый в черную кожу, неторопливым, но точным движением поднял меч и отразил стрелу.
Ойгель вскрикнул от удивления.
— Это колдовство! — завопил он и немедленно зарядил тетиву новой стрелой. На этот раз он прицелился не во всадника, а в его страшного зверя.
Всадник слишком поздно распознал опасность. Он снова попытался отбить стрелу, но промахнулся, и вторая стрела вонзилась в горло белого волка. Зверь, пронзительно взвыв, рухнул на землю, подмяв под себя всадника. С победным криком Ойгель схватил камень и забросил его высоко на склон. Упав посреди склона, этот камень отколол другой камень, отскочил вверх и упал снова — и вдруг на волчью стаю с грохотом покатилась лавина из льда, тонкого, как пыль, снега и обломков скал.
— Бежим! — закричал Ойгель. — Мы должны уйти раньше, чем они опомнятся от страха. А потом ты кое-что мне объяснишь, мальчик! — Он повернулся, толкнул в спину Лифа, так что тот чуть не упал, и бросился мимо него к пещере.
Когда они добрались до входа в пещеру, Лиф едва дышал от усталости, но Ойгель, не останавливаясь, потянул его за собой дальше.
Внутри горы было совершенно темно, но Ойгель не замедлял шага даже когда коридор, по которому они двигались, менял направление. Казалось, карлик способен видеть в темноте, словно кошка. Сначала они вскарабкались наверх по грубым ступеням, затем пересекли зал — достаточно большой, судя по звонкому и продолжительному эху от звука их шагов, — и остановились перед огромной отвесной скалой.
Мальчик выпустил руку Ойгеля и упал на колени от усталости. В его ушах шумела кровь, сердце колотилось так громко, что его стук казался Лифу грохотом, слышимым далеко за пределами пещеры. Но все эти звуки были не в состоянии заглушить яростный вой, звучавший далеко позади них. Волки приближались.
— Куда… теперь? — тяжело дыша, спросил Лиф.
Ойгель нетерпеливым жестом заставил его замолчать. Он глянул вверх на скалу и на несколько секунд закрыл глаза. Затем он медленно поднял руки, растопырил пальцы и начал тихо бормотать какие-то непонятные слова.
Лиф испуганно озирался вокруг. Может быть, у него сдали нервы, но ему почудились мелькающие тени волков, мчащихся во весь опор. Хриплое дыхание и вой становились все громче. Теперь Лиф слышал, как их мощные лапы семенят по обледенелым камням.
— Ойгель! — взмолился он. — Что ты делаешь? Бежим!
Но Ойгель не обратил на его слова никакого внимания и продолжил шептать что-то непонятное.
Вдруг скала перед ними засветилась изнутри. Яркий и мягкий голубой свет, как мерцающая вода, полился из мельчайших трещин, заполняя все вокруг, — и появилось очертание высоких сводчатых ворот! Сияние света становилось все ярче, пока из глаз Лифа не полились слезы. Он зажмурился. Ойгель резко дернул его за руку, заставив встать на ноги, и потащил к скале. Но там, где минуту назад еще возвышалась огромная скала, теперь сиял голубой свет, пронизанный множеством крошечных искрящихся звездочек. Лиф ощутил приятное щекотание на коже, и вдруг твердый камень под ногами превратился в заросшую мхом землю.