словами. Под вечер, выпивая, он позвал наложниц, бывших у
95
Агшин Алиев. Мидияне
него танцовщицами, и кифаристок. Одна из них во время
пения произнесла следующее: "Лев отпустил подвластного
ему вепря в его логово, где он, набравшись сил, причинил ему
большую беду и под конец, будучи даже слабее, подчинит
себе более сильного". Когда она это пела, Астиаг чувствовал
беспокойство, как будто песня намекала на него. Тотчас он
посылает к Киру триста всадников, которым он приказывает
отозвать его обратно. Если же он не пойдет, то пусть отрубят
ему голову и принесут ее. (27) Они отправились и, придя к
Киру, сообщили ему то, что поручил Астиаг. А он, или
сообразив сам, или по совету Оибара, ответил: "Как же я
посмею не пойти, если меня зовет господин? А теперь
попируйте, завтра утром мы отправимся к нему". Они это
одобрили. Кир по персидскому обычаю разрубил много
жареных жертвенных животных, а также быков и стал
угощать и подпаивать всадников. Он заранее направил к отцу
гонца с требованием послать тысячу всадников и пятнадцать
тысяч пехотинцев к Гирбе[218], дружескому городу, находящемуся на его пути, а остальных персов как можно
быстрее вооружить, так как это якобы приказал царь; ведь он
не открыл своего замысла.(28) После пира, когда всадники
предались сну, Кир и Оибар, как были, вскочив на коней,
умчались и прибыли в Гирбу еще ночью; Кир стал вооружать
людей и строить в боевой порядок тех, кто пришел от отца.
Сам он стал на правом фланге, Оибар - на левом. (29) Когда
утром хмель вышел из головы у посланцев Астиага, они,
узнав происшедшее, стали преследовать Кира. Придя в Гирбу
и обнаружив построенное войско, они завязали сражение.
Тогда Кир впервые полностью проявил свое мужество,
вместе с тремя персами умертвив двести пятьдесят
всадников. Остальные бежали к царю и рассказали о
случившемся. (30) Он хлопнул себя по бедрам и воскликнул:
96
Агшин Алиев. Мидияне
"Увы, как часто я убеждаюсь, что не следует делать добро
дурным, и все же меня опутывают льстивыми речами. Вот и
Кира, родом марда, я привлек к себе, избавив его от многих
бед, и этим навлек на себя такое зло. Но даже теперь он не
обрадуется тому, к чему стремится". И тотчас, позвав
военачальников, военачальников, он приказывает им
собирать войско. Когда же был собран один миллион
пехотинцев, двести тысяч всадников, три тысячи колесниц,
он отправляется на персов. (31) Но и там уже было
подготовлено войско Атрадатом, который все знал. И было
тридцать тысяч пельтастов, пять тысяч всадников и сто
серпоносных колесниц. Когда все войско собралось к Киру,
он стал его ободрять. (Смотри "О речах перед войском").(32)
Затем он сам и отец его стали строить войско.
Военачальником
они
назначают
Оибара,
человека
рассудительного
и
предприимчивого.
Он
занимает
сторожевыми отрядами узкие дороги и наиболее высокие
горы, а население переводит из городов без стен в города,
хорошо укрепленные; там же, где было удобно, возводит
укрепления. (33) Немного позже Астиаг пришел с войском и
сжег покинутые города. Он послал к Киру и его отцу
Атрадату послов и стал сильно угрожать и попрекать его
былой нищетой; он повелел им возвратиться к нему, обещая
только заковать их в крепкие оковы. "Если же вас схватят, -
добавил он, - то вы, как плохие люди, плохо и кончите". Кир
ответил: "Конечно, не ты Астиаг, познал силу богов, раз не
знаешь, что они заставили нас, козопасов, взяться за то дело,
которое мы доведем до конца. Мы убеждаем тебя, поскольку
и сам ты делал нам добро[219], и молим богов внушить тебе
отвести войска и предоставить свободу персам, так как они
сильнее мидян. Смотри, как бы, порабощая их, не лишиться
остальных". Посол сообщил это Астиагу. (34) Тот в гневе
97
Агшин Алиев. Мидияне
выводит войско на битву и выстраивает его, а сам, взойдя на
трон, стал командовать, имея при себе двадцать тысяч
копьеносцев. Против него выступает Кир, который, поставив
Атрадата на правом фланге, Оибара - на левом, сам с