Мидияне

шен, то сделай вот так: я ведь также родила, но мертвого

ребенка. Его-то ты возьми и выставь на съедение диким зве-

рям, а младенца дочери Астиага давай воспитаем, как нашего

родного сына. Таким образом, и тебя не уличат в ослушании,

и нам от этого будет неплохо. Ведь наше умершее дитя будет

погребено по-царски, а живое останется в живых».

113. Пастух решил, что жена в данном случае совершенно

права и тотчас последовал ее совету. Осужденного на смерть

младенца, которого принес с собою, он отдал жене, а своего

собственного мертвого ребенка положил в корзину, в которой

нес царского младенца. Затем, обрядив мертвого в одежды

царского младенца, пастух отнес его в самое уединенное

50

Агшин Алиев. Мидияне

место в горах и там оставил. Спустя три дня пастух отправил-

ся в город, оставив на месте сторожить одного из своих под-

пасков. Придя в дом Гарпага, он сказал, что может показать

труп ребенка. А Гарпаг послал туда осмотреть труп младенца

своих самых верных телохранителей и затем велел похоро-

нить дитя пастуха. Его-то и похоронили, а другого ребенка,

впоследствии названного Киром, взяла на воспитание жена

пастуха и дала ему какое-то другое имя, а не Кир.

114. Когда мальчику исполнилось десять лет, то его истинное

происхождение обнаружилось вот как. Ребенок играл как раз

в том селении, где стояли в своих хлевах быки. Играл же он с

другими сверстниками на дороге. И мальчики во время игры

выбрали царем этого мнимого сына волопаса. А он назначил

одних строить дома, других быть телохранителями. Одному

мальчику велел быть «оком царя” [108], другому приказал

сообщать царю новости: каждому он поручил особую долж-

ность. Один из ребят — участников игры (сын знатного мидя-

нина Артембара) не выполнил приказания. Тогда Кир велел

другим схватить его. Дети повиновались, и Кир обошелся с

виновным весьма сурово, наказав плетью. Лишь только

виновного отпустили, он в сильном негодовании за недостой-

ное, как ему казалось, с ним обращение прибежал в город к

своему отцу с жалобой на побои, нанесенные Киром (конеч-

но, не называя его Киром, так как ведь тогда он еще не носил

этого имени, а «сыном Астиагова волопаса»). Раздраженный

Артембар пришел к Астиагу жаловаться на неслыханное

обращение с его сыном. «Царь, — сказал он, — вот как с ним

жестоко поступил твой раб, сын волопаса!». И при этом он

показал плечи своего сына [со следами побоев].

51

Агшин Алиев. Мидияне

История Астиага(Геродт.Килло)

115. Астиаг, услышав это и увидев [следы побоев], приказал

послать за волопасом и его сыном (из уважения к Артембару

царь хотел дать удовлетворение его сыну). Когда оба они

пришли, Астиаг, посмотрев на Кира, сказал: «Так это ты, сын

столь ничтожного человека, осмелился так страшно оскор-

бить сына высокоуважаемого Артембара?». Мальчик же отве-

тил так: «Господин! Я поступил с ним так по справедливости.

Ведь ребята из нашей деревни (а среди них был и этот вот

мальчик) во время игры поставили меня над ними царем; они

решили, что я больше всех достоин такого звания. Прочие

мальчики подчинялись мне, а этот был непослушным и не

обращал внимания [на приказы], пока за это его не наказали.

Если за это я заслуживаю наказания, то вот я в твоей вла-

сти!».

116. После этих слов Астиаг тотчас же узнал мальчика. Черты

лица ребенка казались похожими на его собственные, и ответ

был слишком гордым и откровенным для [сына] раба. Да и

время, когда был выброшен [на съедение диким зверям] его

внук, по-видимому, совпадало с возрастом мальчика. От ужа-

са Астиаг некоторое время оставался безмолвным. Едва при-

дя наконец в себя, царь объявил, что желает допросить пасту-

ха с глазу на глаз и для этого отослал Артембара. «Артемб-

ар, — сказал он, — я постараюсь дать тебе и твоему сыну

полное удовлетворение». Так царь отпустил Артембара, а

Кира по его приказанию слуги ввели во внутренние покои

дворца. Оставшись наедине с пастухом, Астиаг спросил,

откуда у него мальчик и кто его передал ему. Пастух сказал,

что это его ребенок, мать которого еще и теперь живет при

нем. Астиаг отвечал пастуху, что было бы неразумно ему

подвергаться страшным пыткам, и тотчас же подал знак тело-

52

Агшин Алиев. Мидияне

хранителям схватить пастуха. Под пыткой пастуху пришлось

сознаться во всем. Он сначала правдиво рассказал, как это

произошло, и закончил мольбами о милости и прощении.

117. После признания пастуха Астиаг перестал обращать на

него внимание, но, перенеся теперь свой яростный гнев на

Гарпага, велел телохранителям призвать его. Когда Гарпаг

предстал перед ним, царь сказал: «Гарпаг! Как ты тогда

умертвил младенца — сына моей дочери, которого я тебе

передал?». Гарпаг же заметил, что пастух находится во двор-

це, и [потому] не пошел на ложь [из страха] быть уличенным,

но сказал вот что: «Царь! Когда я взял младенца, я начал

обдумывать, как исполнить твою волю, оставаясь пред тобой

невиновным, и не стать убийцей в глазах твоей дочери и

перед тобой самим. Поэтому я поступил так: я призвал сюда

этого пастуха и отдал ему ребенка, сказав, что ты велел его

умертвить. И эти мои слова, конечно, были чистой правдой.

Ведь таково было твое повеление. При этом я отдал младенца

с приказанием оставить его на пустынной горе и сторожить

там, пока дитя не умрет. Я грозил пастуху страшными карами

за ослушание. Пастух повиновался; а когда ребенок умер, я

послал самых преданных мне слуг-евнухов проверить [испол-

нение приказа] и затем похоронил его с их помощью. Таковы,

царь, обстоятельства этого дела и такой смертью умер младе-

нец».

118. Так-то Гарпаг пошел на откровенное признание. Астиаг

же, затаив свой гнев, сообщил ему сначала все, что узнал от

пастуха, и в заключение добавил, что ребенок остался жив и

что сам-де он рад, что все обошлось благополучно. «Я очень

страдал, — сказал, между прочим, царь, — из-за того,

что причинил этому мальчику, и мне было нелегко выносить

ненависть [ко мне] собственной дочери. А теперь, так как все

сложилось к лучшему, пришли твоего сына [поиграть] к

53

Агшин Алиев. Мидияне

нашему «новопришлому» [109] внуку. Сам же ты приходи ко

мне на пир, так как я хочу принести за спасение ребенка бла-

годарственную жертву богам, которым подобает эта честь».

119. Услышав эти слова, Гарпаг пал к ногам царя. Он был на

верху блаженства оттого, что, несмотря на его провинность,

все обошлось так благополучно и ради такого радостного

события он даже приглашен на пир. Затем Гарпаг поспешил

домой и тотчас же послал во дворец к Астиагу сына (его

единственному сыну было что-то около 13 лет от роду) и

велел ему исполнить все приказания царя. Сам же он с вели-

кой радостью рассказал жене обо всем происшедшем. Между

тем, лишь только сын Гарпага пришел [во дворец] к Астиагу,