ОРЫ, или Времена, состояли из двух сестринских троен. Эти дочери ФЕМИДЫ (воплощения закона, справедливости и обычая) поначалу олицетворяли времена года. Сперва их, судя по всему, было две — лето и зима: АВКСО и КАРПО. Классическая первая тройка ор сложилась после того, как к ним прибавилась ТАЛЛО (у древних римлян — ФЛОРА), дарительница цветов и цветения, воплощение весны. Ценнейшее свое качество оры унаследовали от матери: дар чутья на верный миг, добрые отношения с природным законом и течением времени, — можно назвать это «божественной своевременностью».
Вторая троица ор отвечала за более приземленные закон и порядок. Их звали ЭВНОМИЯ, богиня законодательства и правопорядка, ДИКЕ, богиня справедливости и нравственных устоев (римский эквивалент — ЮСТИЦИЯ), и ЭЙРЕНА, богиня мира (древнеримская ПАКС).
Три МОЙРЫ, или Участи, носили имена КЛОТО, ЛАХЕСИС и АТРОПОС. Эти дочери Никты сидят у прялки: Клото прядет нить — жизнь, Лахесис отмеряет ее длину, а Атропос (необоримая, безжалостная, буквально «бесповоротная») решает, когда пресечь нить и оборвать жизнь[48]. Мне они видятся каргами со впалыми щеками, облаченными в черные лохмотья, сидят они в пещере, прядут, посмеиваются да трясут головами, но многие поэты и скульпторы изображали их розовощекими девами, одетыми в белые хламиды, на лицах — застенчивые улыбки. Их имя происходит от слова, означающего «доля» или «удел» в значении «что тебе уготовано; судьба, участь». «Не выпала ей доля быть любимой» или «удел его быть несчастным» — примерно так греки описывают участи или предназначения, какими наделяют мойры. Даже богам приходится подчиняться жестоким решениям судьбы[49].
Эти мерзопакостные дочери Никты были коварными и алчными духами насильственной смерти. Как и валькирии в скандинавском и германском мифах, они собирали души воинов, убитых в бою. В отличие от тех благих богинь-воительниц, керы не провожали героические души за наградой в Вальхаллу. Они перелетали от одного окровавленного тела к другому и жадно высасывали текшую из них кровь, а затем, когда труп оказывался выпитым досуха, закидывали его себе за спину и перебирались к следующему.
От первобытного бога моря Понта Гея родила сына ФОРКИЯ и дочь КЕТО. Отпрыски этих брата и сестры — три сестры, обитавшие на островах, — горгоны СТЕНО, ЭВРИАЛА и МЕДУЗА. Шевелюра из шевелящихся ядовитых змей, пылающий впертый взгляд, отвратительные застывшие улыбки, кабаньи клыки вместо зубов, медные лапы вместо рук и когтистые ноги, чешуйчатые золотые тела — достаточно взглянуть на этих чудовищных сестриц, как кровь застывает в венах. Но всякий, кто встретится взглядом с горгоной — лишь на мгновение посмотрит ей в глаза, — буквально превратится в камень, тут же. В английском для этого есть слово petrified, что в наше время стало означать «перепугался до смерти».
Духи воздуха, земли и воды
Эти троицы не были единственными заметными существами, возникшими в ту пору. Пока бушевала титаномахия, по всему миру принялись размножаться и осваивать области влияния всевозможные духи. Так и представляешь себе, как они устремлялись к укрытию и трепетали под кустами, вокруг них рассекали воздух молнии и камни, а земля сотрясалась от войны и насилия. Впрочем, эти зачастую хрупкие создания выживали и процветали — и обогащали наш мир своей красотой, самоотверженностью и обаянием.
Возможно, самые известные из них — НИМФЫ, крупный класс мелких женских божеств, поделенный на кланы, или подвиды, согласно их средам обитания. ОРЕАДЫ царили в горах, на холмах и в гротах Греции и ее островов, НЕРЕИДЫ (как и океаниды, от которых они происходят) — обитательницы глубин. НАЯДЫ, их пресноводные сестры, обжили реки, ручьи и потоки текучей воды, тростники, обрамлявшие их, а также речные берега. Постепенно некоторые речные нимфы начали отождествляться с еще более конкретными местами обитания. Появились ПЕГЕИ, приглядывавшие за природными родниками, и ПОТАМИДЫ, обитавшие в реках и вокруг них[50]. На суше за пастбищами и рощами присматривали АВЛОНИАДЫ, а ЛЕЙМАКИДЫ жили на лугах. Среди лесных духов имелись и легкокрылые ДРИАДЫ — и ГАМАДРИАДЫ, древесные нимфы, чьи жизни связаны с деревьями, которые они обжили. Когда дерево умирало или его срубали, гамадриада умирала вместе с ним. Многие особые лесные нимфы обитали исключительно на яблонях или лаврах. С мелиями, нимфами сладостного маннового ясеня, мы уже познакомились.
Судьба гамадриад показывает, что и нимфы умирали. Они не старели и не поддавались болезням, однако бессмертными оказывались не всегда.
48
Атропин, яд, выделяемый мандрагорой и
49
Позднее греки стали считать мойр дочерьми не Ночи, а Необходимости — АНАНКИ. Мойры очень похожи на норн из скандинавской мифологии.
50
ТАГИДЫ были нимфами одной отдельной реки Таг, но, после того как я их упомянул, можно сразу о них забыть, поскольку больше мы с ними не встретимся.