Восстановление, по Толкиену, это обновление человеческого воображения. Он говорил, что "Восстановление душевного равновесия - это возобновление и обострение ясного видения мира… Нам… нужно вымыть окна, чтобы ясно разглядеть все окружающее, чтобы освободить его от тусклой пелены банальности или изведанности" (Ibid., p.57). Позднее его идеи были повторены К.С.Льюисом, когда он указывал, что для того, чтобы увидеть вещи более отчетливо, мы должны "окунуть" их в миф. В этом идеи Толкиена могут быть признаны справедливыми, но его убеждение в том, что "воображение как средство превосходит восприятие" (Helms, R., 1974, P. 16) и является непременным условием для этого восстановления, делает, по крайней мере, теоретически, его попытки выразить идею абсурдными. Материалистический взгляд на мир в этом контексте отдает приоритет восприятию, в то время, как воображение может скорее исказить отражение материального мира, чем обеспечить более четкое его восприятие. Художник имеет право использовать воображение как средство углубить восприятие и представить сугубо индивидуальный образ предмета или ситуации. Привлекая внимание к детали или определенному аспекту, он может дать искаженный образ предмета или реальной ситуации, но это искажение - не самоцель, скорее, это способ усилить подлинную, действительную сущность того, что он создал. Восприятие не может существовать без реальности, и воображение не может существовать без восприятия, поэтому и воображению не может отдаваться приоритет - ни как инструменту познания, ни как-либо еще. Итак, если Толкиен предпочитает воображение фактическому отображению, он дает нелепую модель (применимость которой к реальности он никогда не опровергает), отвергая приоритет восприятия и, тем самым проповедуя образные взгляды как целебное средство для восстановления не от "банальности и серости", а от самого воображения. "Мы должны вымыть окна" (Tolkien, J.R.R. 1965, p. 57) не реальному миру, а, скорее, нашему воображаемому представлению об этом мире, и нет смысла использовать воображение, чтобы прояснять что-то и так воображаемое. Толкиен - великий мастер "мыть окна" с помощью фантазии, но наши окна все-таки выходят на реальный, а не на воображаемый мир.
Толкиен определял Бегство от реальности не как "Побег дезертира", а как "Спасение узника", так как, по его мнению, единственные чувства, которые могут испытывать его современники в ХХ столетии - это "Отвращение, Гнев, Осуждение и Протест" (Ibid. p. 61). Как было сказано выше, для Толкиена Бегство означает не полный уход от реального мира, но, скорее, способ терпеть его и, если возможно, вернуться к нему с "чистыми окнами". Он защищает "желание спастись, не от самой жизни, но от современности и созданных нашими собственными руками уродств" (Ibid. pp. 64-65). Толкиен уверен, что Бегство позволит произойти настоящему Восстановлению, "Мы должны вновь всмотреться в зелень листвы. Пусть нас заново поразят (но не ослепят) синий, желтый, красный цвета. Нам хорошо бы встретиться с кентавром и драконом, а потом неожиданно узреть … овец, псов, лошадей - и волков" (Tolkien, J.R.R. 1965, p.57).
Естественно, что Толкиен, как представитель своего класса, желает бегства, тем более, что он враг не только социального, но и любого другого прогресса. Он борец за защиту природы, что, конечно, само по себе не является недостатком, поскольку неразумная эксплуатация природы и природных богатств - это действительно шаг к саморазрушению. Толкиен постоянно предостерегает от отчуждения от окружающей нас среды, но, к несчастью, он слишком категоричен, и его взгляды вызваны исключительно его собственною чуждостью прогрессивной деятельности. Это правда, что технологическая революция сделала две мировых войны более разрушительными, чем они могли бы быть, но она также принесла множество удобств, без которых современный человек не может обойтись.
Толкиен - жертва своего реакционного общества, которое, по его мнению, производит только "злое и уродливое", но он не может предложить ничего, кроме бегства и этим, образно выражаясь, отрицает преимущества прогресса для каждого - от промышленного магната до африканского дикаря.. Короче говоря, для Толкиена природа - это хорошо, прогресс - плохо, нет прогресса без развития человеческих знаний, значит, это делает знания источником зла, и эта точка зрения делает Толкиена похожим на средневекового католика-мракобеса. К сожалению, Толкиен не видит, что возможно существование слоев общества, которые могли бы и стали бы извлекать пользу из прогресса, чтобы создавать что красивое и доброе, класс, который мог бы использовать свои знания, чтобы обеспечить природе и прогрессу, по крайней мере, своего рода мирное сосуществование.