Нимдаль вскинул брови.
— Вы еще смелее, чем я думал.
— Мой дедушка был гадателем. Я кое-что подсмотрел в его чаше с водой.
Нимдаль усмехнулся.
— Ну хорошо. Что же вы предполагаете сделать?
— Я предполагаю спрятать сокровища Эсагила, - произнес Арреш-мер без обиняков. - Сами знаете: серебро - вот что определяет статус как человека, так и государства в нашем несовершенном мире. Вы отвечаете за ключи от одной из семи сокровищниц…
— Меня контролируют. Уж вы бы должны знать.
— Стражей я возьму на себя. Мне нужно ваше содействие. Ключ, схема прохода, рабы, чтобы вынести ценности… Столько рабов у меня нет.
— Предположим, я согласился, - Нимдаль чуть улыбнулся. - И где вы предполагаете перепрятать сокровища? В городе, по вашей же логике, нельзя…
— Место уже подготовлено, - улыбнулся Арреш ему в ответ, чуть зубастее. - К сожалению, пока я не могу вам его открыть. Но тайник абсолютно надежен, и при этом ценности даже не придется выносить из Эсагила.
— И все же, - Нимдаль покачал головой. - Как вы себе это представляете, брат Арреш? Ясной ночью вереница рабов тащит тюки через двор, а царь, жречество и стража в это время благодушно глазеют на танец белокурых наложниц? Или вы собираетесь ждать до ночи вторжения, с тем чтобы общая неразбериха скрыла эту неучтенную деятельность?
— Почти, о почтенный брат, - Арреш-мер чуть поклонился, отдавая должное собеседнику. - Я действительно собираюсь подождать до дня вторжения. Но отвлекающий маневр, куда надежнее войск Боцорга, уже разработан и теперь только и ждет приведения в исполнения.
Об Эргале даже не вспомнили. Оставалось только гадать, зачем его пригласили - ведь чем меньше народа присутствует при таких разговорах, тем лучше. Еще молодой жрец все время ждал: хоть один из них впрямую обмолвится о том, что ведь не все сокровища можно донести до тайника. А еще они начнут произносить громкие слова о благе города.
Не дождался. Ни того, ни другого.
В ночь рождения великого царя Александра, завоевавшего почти весь известный ему мир, некий безумец сжег храм богини Артемиды в Эфесе. Мы не будем повторять имя этого несчастного. Гораздо важнее другое: спустя много лет архитектор Хейрократ восстановил храм, сделав его еще выше и славнее прежнего. Святыню украсили рельефы и скульптуры лучших художников своего времени - времени величайшего расцвета Ойкумены; картины, висевшие в храме, не имели себе равных.
Пятьсот лет спустя храм был разграблен варварами. В последующие века он постепенно разрушался, пока болото полностью не поглотило его.
— Брат Арреш, но ведь у почтенного брата Нимдаля ключи лишь от одной из семи сокровищниц… Что же делать с остальными? Вы сами говорили, до вторжения не более четырех дней… Мы ни за что не успеем найти подходы к остальным жрецам.
- Тебе предстоит узнать о нашей работе, Эргал, одно простое правило: подготовка - это все. Вдохновенную импровизацию тоже недооценивать не стоит, но при прочих равных на нее способно очень мало людей. А вот приучить как следует готовиться заранее можно кого угодно - даже такого шалопая, как ты.
— Арреш, Тиамат[20] тебя побери! Что насчет остальных сокровищниц? Я так понимаю, план состоял в том, чтобы спрятать все, чем располагает Эреду…
— Мы так и сделаем.
— Но остальные сокровищницы…
— Остальные сокровищницы пусты, Эргал. Я «нашел подход» к другим жрецам, как ты выражаешься, полгода назад, когда о завоеваниях Боцорга еще только слухи поползли.
— Но…
— Не мы одни тут творим мифы, мой друг. Владыки города занимаются тем же.
Эргал чуть было не споткнулся: они разговаривали на ходу.
— Так было всегда? - спросил он. - То есть это испокон веку так? Шесть пустых сокровищниц, чтобы запутать воров…
— Да нет, - спокойно поправил Арреш-мер, - думаю, они опустели совсем недавно… Внутренняя политика последних лет определенно не пошла на пользу царству. Если бы не пришел сейчас Боцорг, думаю, мы бы дождались вскоре другого завоевателя.
Брат Арраман тоже заведовал кладовыми Эсагила. Должность его была не столь почетна, как у брата Нимдаля: в его владениях, четырех смежных комнатах на втором подземном ярусе, лежали, преимущественно, старые глиняные таблички с доносами да заморские дары или призы, которым не удалось найти применения. Пару месяцев назад, когда с ним неожиданно сблизился брат Арреш-мер, Арраман, не в силах удержаться от искушения, попытался привлечь к себе внимание более осведомленного и перспективного жреца, показав Аррешу самые главные свои диковины. В числе их - несколько странных, прибывших издалека трубок.