Священная трапеза была чрезвычайно распространенным обрядом всего древнего мира. Она играла чрезвычайно существенную роль в культе мистических учений и везде была тесно связана с идеей «спасителя, полагающего свою жизнь за мир, за человечество». Митра, например, тоже должен был ознаменовать окончание своей борьбы с нечистой силой устройством священной трапезы, участниками которой должны были быть Гелиос и другие сподвижники Митры в его великом, трудном деле. Поэтому посвященные в таинства Митры праздновали это событие общей трапезой, посредством которой верующие стремились соединиться с богом. Воскресшего Митру, Саошианта или Соссиоша, сильно напоминает по имени Саос (Саон или Самой), сын Зевса или Гермеса и нимфы. Ему приписывается основание самофракийских мистерий, он же кажется тождественным мифическому Сабу, от которого получили свое название сабиняне; он, по преданию, даровал человечеству, вино и основал италийскую культуру. Имя Саба обнаруживает в нем «жертвоприносящего (по-санскритски Savana — жертва), он является западной разновидностью индийского Агни, «жертвоприносящего» бога, даровавшего людям напиток сому, подобно тому, как Дионис, имевший эпитет или прозвище Саос или Саотес, проливший в виде вина свою кровь за человечество, имел свой прообраз в лице ведийского Агни. Саосу родственен Язиос (Язион), сын и возлюбленный Деметры или Афродиты (Майи) и Зевса или «божественного кузнеца» Гефеста (Тваштара). Подобно тому, как Саос был основателем культа кабиров, Язиос считался основателем культа Деметры в Самофракии и слился с Гермесом — Кадмом (следует вспомнить Адама Кадмона в учении каббалы или гностиков, связанного с представлением об Агни-Ману и об Иисусе), с небесным жрецом (Кадмилосом — слугой божиим) самофракийской религии. Имя Язиос происходит, по мнению Узенера, от греческого слова iasthein — целить, врачевать, следовательно, обозначает «целителя». Именно «целителем» являлся и Язон, эта разновидность греческого Асклепия, покровителя врачей, который почитался в качестве заклинателя демонов, божественного целителя во всей Передней Азии и Греции. Таким образом, слово «Язиос» является не чем иным, как греческой формой еврейского имени Иошуа (Иисус). И подобно тому, как Иисус Навин переходит со своими помощниками Иордан и празднует на другом берегу пасху (праздник агнца); подобно тому, как Иисус, божественный целитель и чудотворец, проходит со своими двенадцатью апостолами через Галилею (Галил — круг, по- еврейски), чтобы прийти в Иерусалим и там с учениками вкусить пасхального агнца, — подобно этому Язон отправляется с двенадцатью спутниками добывать руно колхидского агнца. И так же, как Язон счастливо возвращает своих спутников после многочисленных опасностей и приключений на желанную родину, Иисус Навин благополучно приводит народ израильский в страну обетованную, «где текут мед и молоко», а Иисус Христос указует своим последователям путь в подлинную их отчизну, в «царство небесное», в страну «отцов», откуда души приходят на землю, Но куда они снова возвращаются по совершении своего жизненного пути. Вряд ли можно сомневаться в том, что во всех приведенных нами случаях мы имеем дело с одним и тем же мифом, с мифом о солнечном целителе и народном благодетеле, чрезвычайно распространенным среди народов древности, связанным с прохождением солнца через 12 знаков зодиака. Мы наблюдаем здесь созвучие имей (Язиос, Язон, Иошуа, Иисус, — вспомним, кстати, Вишну Иезуду), сохранивших частицу «Иа» из имени «Иао» (Яхве), от которого происходит «Иошуа». По мнению Моверса, «Иао» обозначает «творца жизни», бога жизни, плодородия и исцеления. Но, ведь, «Иао» или «Иегу» было у греков тайным именем Диониса, который был таким же странствующим целителем и спасителем мира, как Вишну Иезуду (Кришна), Иошуа или Иисус. Культы всех этих странствующих целителей и спасителей имели в центре своем священную трапезу, во время которой верующие получали от бога «хлеб жизни» и «чашу» телесного и духовного исцеления.
