Неужели девятнадцать столетий религиозного развития были сплошным заблуждением? Разве не осталось нам ничего, кроме полного разрыва с христианским учением об искуплении? Но это учение об искуплении, — таков результат нашего изложения, — само по себе не зависит от приятия исторического существования Иисуса. Его опорной точкой является мысль о «воплотившемся» боге, который страдает в мире, но, в конце концов, побеждает свои страдания чрез примирение, с помощью которого и люди «преодолевают миф», достигают новой жизни на высшей ступени существования. То, что образ этого божественного освободителя мира слился в сознании христианской общины; с образом человека Иисуса, и вследствие этого искупление было зафиксировано во времени и закреплено на определенном месте, это является следствием только случайных обстоятельств, среди которых возникла новая религия. Поэтому, как таковая, она может притязать только на преходящее, практическое, но ни в коем случае не на основное религиозное значение, в то время как с другой стороны, это обстоятельство стало роковым для христианства и именно эта попытка приписать исторические черты догмату об искуплении совершенно исключает для нас возможность продолжать исповедовать эту религию. Но тогда сохранение исторической непрерывности или «дальнейшее развитие» христианства в собственном смысле совершенно не может заключаться в выделении этой случайной исторической стороны в христианском учении об искуплении из состава общего христианского мировоззрения и его защите. Оно заключается в возвращении к основоположным идеям христианской религии и преобразовании ее метафизического учения об искуплении в более близком и соответствующем современному сознанию смысле.