Иисус называет фарисеев «змеями и порождением ехидны», как поступал, равным образом, будто бы, и Иоанн. Но и здесь он поступает вполне аналогично Исайе, раз мы у последнего читаем: «Высиживают змеиные яйца и ткут паутину; кто поест яиц их, умрет, а если раздавит, выползет ехидна. Паутины их для одежды негодны, и они не покроются своим произведением; дела их — дела неправедные... мысли их — мысли нечестивые..., пути их искривлены» (59, 5 сл.).
После всего этого мы имеем полное право сомневаться в исторической истинности соответствующих мест евангелий, и это сомнение еще более усиливается, раз оказывается, что даже такая важная сцена, как изгнание торгующих из храма, и вложенные по этому поводу в уста Иисуса слова внушены Исайей и развиты подробнее, благодаря привлечению других пророческих мест. Или, как говорит «господь» в первой главе этого пророка? «К чему мне множество жертв ваших? — говорит господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота; и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы мои? Не носите больше даров тщетных, курение отвратительно для меня!». «Вот, — дополняет пророк Малахия эти слова, — я посылаю вестника, моего, и он приготовит путь предо мною, и внезапно придет в храм свой господь, которого вы ищете, и ангел завета, которого вы желаете; вот он идет. И кто выдержит день пришествия его, и кто устоит, когда он явится? Ибо он — как огонь расплавляющий и как щелок очищающий, и сядет переплавлять и очищать серебро, и очистит левитов, и переплавит их, как золото и как серебро, чтобы приносили жертву господу в правде. Тогда благоприятна будет господу жертва Иуды и Иерусалима, как во дни древние и как в лета прежние. И приду к ним для суда, и буду скорым обличителем чародеев и прелюбодеев, и тех, которые клянутся ложно и удерживают плату у наемника, притесняют вдову и сироту, и отталкивают пришельца, и меня не боятся, — говорит господь воинств». Если присоединить сюда еще слова Захарии (14, 21): «И все котлы в Иерусалиме и Иудее будут (во времена мессии) святынею господа воинств, и будут приходить все приносящие жертву и брать их, и варить в них, и не будет более ни одного торгаша в доме господа воинств в тот день», и если принять во внимание, что слова Иисуса: «Дом мой домом молитвы наречется для всех народов, а вы Сделали его вертепом разбойников», составлены из слов Исайи(«Дом мой назовется домом молитвы для всех народов») и Иеремии («Не соделался ли вертепом разбойников в глазах ваших дом сей, над которым наречено имя мое?», 7, 11), то тем самым рушится историчность всего этого эпизода. Впрочем, и 7 глава пророка Иеремии рисует пред нами совершенно такую же обстановку дела, как первая глава Исайи и рассказ об очищении храма: «Стань во вратах храма, — повелевает здесь господь пророку, — и провозгласи там слово сие, и скажи: слушайте слово господне, все иудеи, входящие сими вратами на поклонение господу. Так говорит господь воинств, бог Израилев: исправьте пути ваши и деяния ваши, и я оставлю вас жить на сем месте. Не надейтесь на обманчивые слова: «Здесь храм господень, храм господень, храм господень». Но если исправите пути ваши и деяния ваши; если будете верно производить суд между человеком и соперником его; не будете притеснять иноземца, сироты и вдовы, и проливать невинной крови на месте сем, и не пойдете во след иных богов на беду себе, то я оставлю вас жить на месте сем, на этой земле, которую дал отцам вашим в роды родов».
Теперь понятно, почему Иисус должен отправиться в Иерусалим и начать там свою деятельность с очищения храма, и почему к этому эпизоду должны присоединиться грозные речи Иисуса против фарисеев и его пророчество о разрушении Иерусалима. Все это заранее подготовлено и намечено в словах пророков и не может служить гарантией какой-нибудь исторической действительности. Правда, в 13 главе Марка и 24 главе Матфея такая действительность проглядывает, но события, на которые там намекается, как показал уже Гретц, носят на себе окраску того ужасного времени восстания Бар-Кохбы, второго века, когда на самом деле, иудеи и христиане находились в смертельной вражде и предавали друг друга суду, когда имя последователей Иисуса было ненавистным у иудеев, когда «минеи»[71] публично предавались проклятию, а иудеи, как христиане, при Адриановом гонении, после страшных мучений предавались казни.
71
«Минеями» (minim) во втором веке нашей эры иудеи называли своих сектантов-гностиков, разновидностью которых и были ранние христиане. Само слово употребляется в талмуде и введено равви Самуилом малым.