Мы где-то между с ней пересеклись,Но отчего так бывает порой —Она уходит в затишье кулис,А я – на сцену, играть свою роль.
Усмешка в зале лиц почти невидных,За ней – аплодисментов нервный залп.И тут же алых занавесов винныхСтруятся ткани, вторя вновь слезам.
Пройдёт антракт, и судеб половиныПривычно разойдутся, бросив в залЭмоции тех слов, почти невинных,Которые ей в спешке не сказал…
Для нас сюжеты давно не новы,Луна прожектором в небе плыла.Гулять бы вместе под ней, но, увы,Достались разные нам амплуа.
Меня слепил бьющий в сердце софит,Она глядела в зеркальную тьму —В ней одиночества почерк завит,Но я в ладони его не возьму.
Мы бились грудью, но разных сторон,Мы постоянно с ней в разных мирах,Мы были грудой осколков времён,Один мир лживый, в другом – боль и страх.
Мне режиссёр-жизнь так много актрисДавала в пары, но снова во тьмуОдна уходит в молчанье кулис,Не долететь моему к ней письму.
Вся жизнь – театр
Прибой бесшумный к валунов щекамПлескал и полдень задевал.Тот день бездарным постановщикомНа вечер драму затевал.
Уверенный в успехе полностью,Без перерыва на антракт,Ту сцену с ядовитой колкостьюОставив на последний акт.
А сам по судьбам всё шерстил,Актёров к пьесе подбирал.Вся жизнь – театр – прав Шекспир!А я ей сдуру подыграл.
Был вечер безразлично-каменным,Как звёзд алмазная пыльца.В сюжете театрально-камерномФонарь и тополь у крыльца,
Где мы молчим вдвоём, растеряны,Не выучив своих ролей,Где звёзды все к утру расстреляныРассветом в тени тополей.
И, от фиаско чуть хмельной,Шёл от неё в последний раз.Мне за спиной её окноТускнело парой нежных глаз.
Когда её черты растаяли,Когда фонарь светить не стал,Я понял – судьбы мы расставилиСогласно пьесе по местам.
Вся жизнь с глубинами и мелямиЕщё шумит у валунов.А мы – играли, как умели мыСпектакль, составленный из снов.
Так, доиграв последний акт,Ушёл в молчание кулис.Вся жизнь – театр – это факт,И я не прочь сыграть на бис.
Переломлена свеча
Рассветный вечер погасил луну,Огонь её свечи, как лепестокУ раннего утра дрожал в плену,Но вырваться, увы, не смог.
И на столе моём молчит свеча,Заря над ней мерцает ранняя,Где на столе ещё чуть тёплый чайОт твоего дыхания.
Но переломлена любви свеча,Что согревала нас в ночи пустой,Где взгляд на взгляд влюблённый отвечал,И на цветке свечи жил лепесток.
Метался тенью по ночной стене,Волнуясь в нежности свидания,Не сомневаясь в верной истине,Когда заря ночь ранила.
Шанс сохранить всё так один ещё —Успеть легко расстаться досветла,И если нежность гибнет и не в счёт,Хотя бы страсть не подвела.
Какой неживописный натюрморт:Огнём сереет утро за окном.Печаль – не страсть, и утро не уймётЕё ни сразу, ни потом.
Любовь с разлукой горькой венчаны,Но что-то изменить нам часто лень,И оставляем гаснуть свечи мы,Да чай остывший на столе.
Не попрощались
В полночном городе бесшумно, как в пустыне,Где в запоздавший быстро сев автобус, ты мне,Не оставляя нежных слов и поцелуя,Умчалась, будто бы с насмешкой, в ночь сырую.
И осень та, что на душе, теперь и в паркеШумит с дождём неугомонным в перепалке.Коснулся вдруг ладонью мокрого плаща лист…Не попрощались мы с тобой, не попрощались…
Нам из-за туч уже не различить созвездий,В ночном полёте не кружиться больше вместе.Два силуэта на бульвар не лягут тенью,Ослабнет двух галактик сила тяготенья.
А может важное мы что-то позабыли?И затерялись наши чувства в звёздной пыли.Жестокий космос расставаньем нам заплатитЗа мимолётное сближенье двух галактик…
В полночном городе бесшумно, как в пустыне.Душа, как чай забытый на столе остынет,А ночь движением одним неосторожнымЕё смахнёт и за мгновенье уничтожит.
Но в этот миг, разбивший душу на осколки,В последний раз я вспомню, как все звуки смолкли,Как за тобой они в сырую ночь промчались…Не попрощались мы с тобой, не попрощались…
В полночном городе бесшумно, как в пустыне.А звёзды, что светили нам, горят поныне,Но только свод небесный стал каким-то шаткимИ разметал созвездья в полном беспорядке.