– И поделом, – хмыкнул Ааз. – Если бы она вела себя пристойнее, этого бы с ней не случилось.
– Хотите чего-нибудь поесть? – спросила Танда, роясь в кухонном шкафу. Я к этому моменту уже сидел за столом.
– Только морковного сока, – ответил я, почувствовав, как усталость разливается по всему телу. Создавалось впечатление, что из меня выдернули затычку, и вся моя энергия потоком изливалась на пол. Я сунул руку в поясную сумку, в которой хранился сосуд с волшебным напитком.
Драгоценный сосуд исчез. Я просмотрел содержимое сумки еще раз, но ничего не обнаружил.
– Скажи, сосуд с соком у тебя? – спросил я Ааза.
– Боюсь, что нет, ученик, – ответил тот. – Прежде чем прыгнуть сюда, я оставил его на Коро-Вау.
Вначале я не поверил своим ушам. Затем, осознав, что лишился остатков сока, попросту взъярился.
– Как ты смел так поступить?! – заорал я.
– Совершенно спокойно, – ответил мой наставник
– Но как же я без него проживу?!
Морковный сок был мне нужен немедленно и в большом количестве. В жизни я ничего никогда не жаждал больше, чем этого золотого напитка. Душа моя просто рыдала.
– Ты будешь долго-долго спать, – сказала с улыбкой Танда.
Одного упоминания о сне было достаточно, чтобы я смертельно захотел спать, Я не мог поверить, что они посмели так мерзко со мной поступить.
– Воровать морковный сок у маленьких очень плохо, – пробормотал я.
– Знаю, – ответила Танда. – Но мы сделали это для твоего же блага. Ты не спал уже трое суток, и тебе требуется полноценный отдых.
Усталость накатила, словно морская волна на песчаный берег. У меня хватило сил лишь на то, чтобы подумать: “Надо сказать, что я спать не хочу. И спросить, как смеют они решать за меня, что мне следует делать. И как Ааз смог оставить сок на Коро-Вау – ведь я так просил его поберечь напиток”.
– Я не хочу спать, – пробормотал я, и мой голос даже для меня прозвучал несколько странно.
– И не надо, – услышал я ответ Танды. – Ты просто приляг ненадолго, а потом мы все с тобой обсудим.
С этими словами она помогла мне подняться со стула и провела к очень мягкой на вид кровати, стоявшей у стены комнаты.
– Ну ладно. Но только на одну минуту, – сказал я – или мне показалось, что сказал.
Возможно, я ничего и не говорил, поскольку ничего не помню с того самого момента, как моя голова коснулась подушки.
Проснулся я с чудовищной головной болью и с привкусом смеси навоза и залежалой моркови во рту. Я перевернулся на бок, и голова заболела еще сильнее. Мне показалось, что кто-то изо всех сил хватил меня молотком между глаз.
– О-о-ох! – протянул я, сжимая обеими руками голову.
– Наш спящий красавец пробуждается, – сказал Ааз настолько громко, что мои уши не смогли вместить его голос.
– И, похоже, в страданиях, – проорала Танда.
– Умоляю, говорите шепотом, – произнес я, но горло настолько пересохло, что словам не удалось вырваться наружу.
Мне страшно хотелось умереть. И почему только они не убили меня во сне? А может, они пытались это сделать? Тогда понятно, почему у меня все болит.
Кроме того, меня тошнило, но облегчиться я не мог, так как в желудке было хоть шаром покати. Однако мне казалось, что желудок все равно готов вывернуться наизнанку и вылезти через горло. Мир вокруг меня вращался со страшной скоростью, что отнюдь не способствовало улучшению состояния. Но больше всего мне хотелось забыть тот ночной кошмар, в котором коровы становились вампирами, а люди, обитающие в измерении, превращались для них в фураж. Какое ужасное видение! Если это результат действия морковного сока, то до конца жизни не возьму его в рот.
Танда подошла к кровати и опустилась на колени. Я почувствовал, как на мой лоб легла ее рука, и в тот же миг мое тело начало наполняться теплой энергией. Тошнота и боль отступали. Это было дивное ощущение. Через некоторое время Танда поднялась с колен и отошла от кровати, а я открыл глаза.
Голова болела уже не так сильно, а мир, который до сей поры наваливался на меня со всех сторон, видимо, решил несколько снизить активность. Но, к сожалению, я в тот же миг осознал – то, что я принимал за кошмарное ночное видение, было самой что ни на есть реальностью.
– Полегчало? – спросила Танда.
Я кивнул и сразу понял, что напрасно совершил столь необдуманное действие. Боль Танда сняла, но все остальные проблемы, связанные с желанием желудка вылезти через горло и с вращающимся, как волчок, внешним миром, до конца не исчезли.
Подошла Танда со стаканом воды и помогла мне поднести его к губам.